Е. Бень. Не весь реестр. Москва-Орел,
2005. С. 140-145.
Ахматова и Чулковы
Георгий Иванович Чулков (1879-1939) - поэт, писатель, критик. Во время обучения в Московском университете принимал участие в студенческом движении, за что в начале 1902 году был сослан в Якутию, куда за ним последовала его жена Надежда Григорьевна Чулкова (1874-1961).
В 1903 году Чулковы жили в Нижнем Новгороде, а с 1904 года получили разрешение на жительство в Петербурге. В том же 1904 году Чулков был приглашен на некоторое время З. Н. Гиппиус и Д. С. Мережковским исполнять обязанности секретаря журнала "Новый путь". С 1904 года был знаком с Блоком, с которым состоял в дружеской переписке до 1915 года.
В 1906-1907 годах он обосновывал концепцию литературного направления "мистического анархизма", якобы явившего единство эстетических принципов петербургского крыла символизма с настроениями социального и этического радикализма. Концепция "мистического анархизма" была подвергнута резкой критике в символистских кругах. О ее несостоятельности Блок писал А. Белому 15-17 августа 1907 года и самому Чулкову 26 августа 1907 года. В последние годы жизни, осознавая себя человеком православного миросозерцания, Чулков считал свою идею "мистического анархизма" мало обоснованной. В письме-завещании, датированном 6 января 1935 года (РГАЛИ) и вскрытом Н. Г. Чулковой после смерти мужа, Чулков свидетельствовал:
"Родная моя Надя. Случайно раскрыл вторую книжку "Факелов", изданную в 1907 году, и перечитал свою статью "Об утверждении личности". Эта статья - дурная статья, и я дорого дал бы, если бы можно было ее изничтожить. Смерть не за горами. Я пишу это письмо, чтобы оно было свидетельством после моей смерти о моем отречении от всех этих неосторожных, торопливых высказываний".
В 1906-1908 годах Чулков принимал деятельное участие в издании альманахов "Факелы" (кн. 1-3, 1906-1908) и "Белые ночи" (1907). В своих романах "Сатана" (1913) и "Метель" (1917) писатель стремился следовать традициям психологического метода Ф. М. Достоевского. В 1920-1930-е годы выступал преимущественно как литературовед, в частности, как составитель Летописи жизни и творчества Ф. И. Тютчева" (1933).
Ко времени знакомства в 1911 году с молодой А. А. Ахматовой Чулков - опытный литератор, хорошо известный в художественных кругах Петербурга.
"Мира искусства". 1 марта 1911 года состоялся литературно-музыкальный вечер, посвященный Ф. Сологубу, на котором Блок, С. Городецкий и Чулков подносили чествуемому лавровый венок. Об этом вечере Чулков сообщал жене в письмах от 28 февраля 1911 года и от начала марта 1911 года. После чествования Сологуба состоялась беседа Ахматовой с Чулковым.
14 марта 1911 года Ахматова вновь увиделась с Чуйковым у Вячеслава Иванова, где оба они читали свои стихотворения вместе с Б. Княжниным, Ю. Верховским, О. Мандельштамом, М. Моравской. 16 марта 1911 года поэтесса отослала Чулкову первое из известных писем. Более чем вероятно, до того Ахматова к Чулкову письменно не обращалась. В письме от 16 марта содержится просьба о принятии Ахматовой в "Академию художественного слова", заседания которой проходили в то время в помещении редакции журнала "Аполлон". Позже Ахматова на протяжении нескольких месяцев бывала на заседаниях "Академии". В апреле 1911 года Ахматова, как следует из главы "Анна Ахматова" в книге Н. Г. Чулковой "Воспоминания о моей жизни с Г. И. Чулковым и о встречах с замечательными людьми" (хранится в ГРБ), одновременно с Чулковым приехала в Париж. Дата отъезда Чулкова в Париж уточняется по его письму к жене от 19 апреля 1911 года. "... Билет, наконец, куплен на 21 число (вечером 11 ч<асов> 15 м<инут> - скорый)".
С 1911-го Ахматова занимает заметное место в многолетней переписке Чулкова с женой (хранится в РГАПИ, ф. 548). За период с 1911-го по 1936 год имя Анны Андреевны Ахматовой упоминается в письмах Чулковых друг другу как минимум шестнадцать раз. Например, спустя несколько месяцев после пребывания в Париже, 22 августа 1911 года, Чулков, сообщая в письме к жене в Москву о петербургских новостях, писал об отъезде Ахматовой в деревню (т. е. в имение Гумилевых Слепнево Тверской губернии Бежецкого уезда): "Ни Гумилева, ни Гумилевой нет в Петербурге. Анна Андреевна, по словам Маковского, была в Петербурге не так давно, но куда-то уехала, кажется, в деревню".
3 декабря 1911 года в газете "Утро России" появилась рецензия Чулкова на раздел "Литературный альманах" журнала "Аполлон", которая содержала краткий лестный отзыв о четырех стихотворениях Ахматовой, опубликованных в четвертом номере "Аполлона". Вероятно, тогда же писалась статья Чулкова "59" - о наиболее интересных в то время, с точки зрения автора, пятидесяти девяти мастерах поэтического слова, среди которых, конечно же, была названа Анна Ахматова.
Среди тех, кому Ахматова преподнесла свою первую книгу стихотворений "Вечер. Стихи" (Спб., "Цех поэтов", <1>912) с дарственной надписью, был Чулков. Позже она дарила Чулкову и другие свои сборники с надписями: "Четки" (весной 1914 года); "Anno Domini" (в 1922 году), "Белая стая" (6 октября 1928 года). На книгу "Вечер", подаренную ему 12 марта 1912 года в Царском Селе, Чулков незамедлительно откликнулся рецензией.
"Четки", вышедшую в свет в издательстве "Гиперборей", с дарственной надписью: "Георгию Ивановичу Чулкову, первому приветствовавшему эту книгу. От его давнего друга Анны Ахматовой. Петербург. Весна. 1914 г.". Чулков откликнулся на "Четки" печатным словом. В статье "Письма со стороны" он противопоставил поэзию Ахматовой в целом и "Четки" в частности стихотворному потоку молодых авторов, устремленных к самоцельным формальным достижениям.
О начале работы над "большой вещью", очевидно, поэмой "У самого моря", Ахматова сообщала в письме, отосланном из Слепнёва летом 1914 года Чулкову, позже отметившему "начало общее, мировое" за повседневными образами этого произведения в заметке "Новая поэма".
В 1915-1916 годах Г. И. и Н. Г. Чулковы жили по соседству с Ахматовой на Малой улице в Царском Селе (Ахматова жила в доме Гумилева с сыном Львом и матерью Н. Гумилева Анной Ивановной Гумилевой, урожденной Львовой). 29 мая 1915 года Блок писал А. А. Кублицкой-Пиоттух: "Вчера мы с Пястом и Княжниным провели весь день и вечер у Чулковых в Царском Селе <...>. Ходили с визитом к А. А. Ахматовой, но не застали ее".
Две записки Ахматовой Чулковой датированы самим адресатом летом 1915 года. В этот период особенно частого общения Ахматовой с Чулковыми была издана книга Г. И. Чулкова "Вчера и сегодня", в которой в очерке "Закатный звон" содержалось сопоставление мировоззрения и поэтического мышления И. Анненского и А. Ахматовой. Критик отмечает, что именно в похожести, общности даровании лежит начало неповторимого голоса Ахматовой, являющего собой не только гармонию чувства и его художественного выражения, но и соединенного с "душой мира "чудесными таинственными письменами".
За три месяца до отъезда Чулкова в августе 1915 года в действующую армию - в Первый Сибирский передовой врачебно-питательный отряд - 8 мая Ахматова подарила ему свою фотографию с дарственной надписью.
года. В марте 1917 года Н. Г. Чулкова с сыном переехали в Москву, туда же вернулся с фронта и Чулков.
В конце июля или в начале августа 1920 года в период недолговременного пребывания в Петрограде Чулков, очевидно, после четырехлетнего перерыва виделся с Ахматовой, о чем сообщил в письме к жене из Москвы в Грузию 12 августа 1920 года: "Вообще Петроград встретил меня хорошо. Видел Блока, Городецкого, Кузмина, немало молодых поэтов, Щёголева и у Судейкина видел Ахматову - последнюю полчаса. Ахматова превратилась в ужасный скелет, одетый в лохмотья. Но стихи прочла чудесные. Она, по рассказам, в каком-то страшном заточении у Шилейко. Оба в туберкулезе и очень бедствовали". Эта встреча положила начало новому периоду взаимоотношений Ахматовой с Чулковыми, для которого характерны эпизодические контакты, приуроченные к поездкам Ахматовой в Москву и Чулковых в город на Неве. Например, в 1922 году во время посещения Петрограда Чулкова, как она позднее вспоминала, побывала в гостях у Ахматовой. В том же 1922 году во время одной из встреч Ахматова подарила Чулкову книгу стихотворений "Anno Domini" с дарственной надписью, в которой были приведены последние четыре строки стихотворения "Шепчет": "Я не пожалею..." ВскореЧулков опубликовал рецензию на книгу "Anno Domini", в которой, в частности, утверждалось, что "среди поэтесс прошлых и современных у Ахматовой нет соперниц. Среди поэтов ей конгениальны старшие символисты <...> На том же языке говорил покойный Блок".
В статье "Анна Ахматова" из книги "Наши спутники. Литературные очерки" (1922) Чулков подчеркнул цельность мировоззрения поэтессы, выступающую бесспорным свидетельством подлинного своеобразия ее творчества: "Можно принять или не принять мировоззрение Ахматовой, но было бы опрометчивою ошибкою отрицать цельность этого мировоззрения - такая душевная значительность необычайна в наши дни совершенного крушения "цельного знания" и поголовного увлечения тем или иным отвлеченным началом или, что еще хуже, какою-либо формальною и внешнею причудою поверхностного эстетизма".
Эта статья Чулкова не прошла мимо внимания Ахматовой. Знаменательным представляется тот факт, что спустя четыре десятилетия в "Записных книжках" 1961 (?) года Ахматовой упомянута процитированная выше статья из книги "Наши спутники".
В тех же "Записных книжках" 1961 (?) года Ахматова свидетельствует и о том, что в ее автобиографической прозе "Мои полвека" (так и не написанной) будет отведено место обзору литературно-критических статей о ней, вышедших в 1920-1930-е годы, в том числе и статьям Г. Чулкова.
"Откровенные мысли": "В Москве Ахматова. Она каждый раз, бывая в Москве, навещает меня, но теперь как-то мы перестали чувствовать друг друга. Но мне ее жалко. Она замучена своей биографией". Рядом с датой - 1 января 1937 года - приписано: "И на мне вина тоже!" (ОР ГРБ).
от 31 июля 1936 года Чулкова повествовала: "Вчера была Ахматова, ела со мной плохой обед. Потом ушла, сказав "Господь с вами", и подарила мне (сама предложила) свой портрет в Коломне на улице". Ныне эта фотография хранится в рукописном отделе ГРБ. На оборотной стороне фотоснимка начертано: "Милой Надежде Григорьевне Чулковой от старого друга Ахматовой. Москва. 30 июля".
Общение Ахматовой с Н. Г. Чулковой продолжалось и после смерти Г. И. Чулкова, последовавшей 1 января 1939 года от тяжелой мучительной болезни легких.