Черных Вадим. Летопись жизни и творчества Анны Ахматовой. 1889-1966
1949

1949

Января 28

В газете «Правда» напечатана статья «Об одной антипатриотической группе театральных критиков». Начало кампании против «космополитов».

Января 31

Письмо Н. Н. Пунина - В. М. Зуммеру (из Ленинграда в Ташкент). Сообщает, что показывал А. А. работу Зуммера «Эсхатология». «Она была очень заинтересована». —

<Начало года>

«Ходили упорные слухи об аресте Пастернака. Анна Ахматова и Ольга Берггольц, встревоженные, звонили из Ленинграда». — Пастернак. Материалы. С. 602.

Февраля 16

«В «Правде» ее опять трепали». — Любимова. Л. 42.

Февраля 19

«Вчера ездила к Анне Андреевне. <...> Она показалась веселой, а главное - в новых ботиках». —

Февраля 27

«Позавчера была у Анны Андреевны. <...> Она была одна. Со Л<ьвом> встретились в дверях». — Там же. Л. 42-43.

Марта 7

«об освобождении из университета профессора кафедры истории всеобщего искусства Пунина Н. Н. как не обеспечившего идейно-политического воспитания студенчества». — Пунин. С. 415.

Апреля 12

«Анне Андреевне Ахматовой от одного из группы. Б. Томашевский». — Музей А. А. Инв. № 3759.

<Весна>

А. А. в Москве. К. П. Богаевская вместе с Ю. Г. Оксманом, Т. Г. Цявловской, С. М. Бонди и А. П. Сухомлиновой посетили А. А. на Ордынке. Первая встреча Ю. Г. Оксмана с А. А. после его возвращения из лагеря. «А. А. явно искренно ему обрадовалась и говорила какие-то сердечные слова». — Богаевская К. П. Из воспоминаний. // НЛО. 1996. №21. С. 124-125.

Мая 21

Письмо Е. М. Тагер – Л. В. Шапориной (из Магадана): «Если увидите А. А. А., передайте мой глубокий поклон. Мало кого я вспоминаю с таким уважением и восхищением». —

Мая 27

А. В. Любимова посетила А. А. «В комнате масса цветов: нарциссы, гиацинты, фиалки. Опять больна - разлитой бронхит, ставят банки, температура 37,8, кашляет сильно, настроение неважное. <...> Л<ев> ухаживает: делал полосканье, подавал чай, пришел в обеденный перерыв, работает (недавно) в этнографическом музее». — Любимова. Л. 44.

Июня 13

«Была вчера у А. А. Ахматовой. <…> Ввиду предполагаемого звукоулавливателя, очень трудно у нее разговаривать; например, такой пустяк, как привет от Е. М. Тагер, я решилась передать А. А. только в передней, когда уходила. Она работает над Пушкиным и рассказала мне много интересного <…>. Как всегда, ни одной жалобы. Она много хворала эту зиму. Я ей снесла статуэтку Н. Данько, ее портрет. <…> Удивительного благородства эта женщина». — Шапорина. Т. 2. С. 130.

Июня 24

«Сегодня день рождения Анны Андреевны. <...> В 5 часов поехала на Фонтанку. Открыла Аня. <...> Анна Андреевна была оживленной (приветлива она всегда), много рассказывала о новых, недавно прочтенных ею материалах по дуэли Пушкина. <...>В течение нашего разговора несколько раз ее звали к телефону. <...> Сказала: «Сегодня мне 60 лет, никогда не думала, что проживу столько». — Любимова. Л. 44-45.

Запись Л. В. Шапориной: «Как-то вечером заходила ко мне А. А. Ахматова. Ей очень трудно живется. Домработницы держать она не в состоянии. <…> Я ей напомнила об ее обещании дать мне списать ее поэму о Ленинграде, вернее, о Петербурге. Она ответила, что помнит свое обещание, но принципиально его не выполняет. Ей бы очень хотелось дать мне поэму, т. к. я одна из немногих уцелевших современников, знавших среду и тех людей, о которых она пишет. Но сейчас очень крутые времена, распространять, читать сочинения авторов, находящихся под запретом, - Боже сохрани». — Шапорина. Т. 2. С. 133.

Июль

И. Н. Пунина с Р. А. Рубинштейном и Аней уехали на лето в Пумпури (Рижское взморье). — Устный рассказ А. Г. Каминской (1 октября 1992 г.).

Воспоминания Г. П. Макогоненко: «Перевод был одобрен, принят к изданию; Ахматова получила гонорар <...>. Предстояло главное - опубликовать не только перевод Ахматовой, но и фамилию переводчика. Письма в переводе были опубликованы, имя переводчика снято». — Там же. С. 279.

Августа 8

«Дорогая Акума. Я живу весело. <...> Я купаюсь в море и учу стихи: «Стать бы снова приморской девчонкой».

Приписка И. Н. Пуниной: «Привет Акуме, привет Леве! Акума, не смей мыть пол! Привет от Р<омана> А<льбертовича>». — Звезда. 1996. №6. С. 134.

<Август>

Письмо Н. Н. Пунина - И. Н. Пуниной (из Ленинграда в Пумпури): «Спасибо, милая моя Ируша, за посылку. Я угощал вареньем Акуму - «Это - небо»,- сказала она». —

Августа 26

Арест Н. Н. Пунина.

Воспоминания И. Н. Пуниной: «Папу арестовали 26 августа днем. Во время обыска и ареста дома были только папа и Акума. Стихотворение «Колыбельная» она пометила этой датой: <...> «26 августа 1949 (днем). Фонтанный Дом». — Восп. С. 470-471.

И. Н. Пунина с мужем и дочерью вернулись с Рижского взморья. «Марта Голубева вызвала нас телеграммой. Мы вернулись в Ленинград 1 сентября. Комната Николая Николаевича (крайняя по коридору) была опечатана. Потом в эту комнату вселили кэгэбэшника, присоединив ее к соседней квартире (передвинув перегородку)». — Устный рассказ А. Г. Каминской (1. 10. 1992).

Сентября 12

Письмо А. С. Лурье – И. Берлину (из Нью-Йорка): «Мне хотелось бы знать подробно всё, что Вам известно <об А. А.>, и какой Вы ее видели. У меня уже очень давно нет о ней сведений». —

Сентября 19

Запись Л. В. Шапориной: «Зашла к Анне Андреевне. <...> Хозяйство, хотя и небольшое, очень ее утомляет, день ходит, день лежит. Вернулся сын, который ведет самую трудную часть хозяйства, т. е. закупки. А. А. встала, и мы пощли с ней в Летний сад. Она мне рассказала, что Пунин ждал ареста после того, как в Университете было арестовано 18 человек. Он всё надеялся, что дочь с внучкой успеют вернуться - его арестовали за несколько дней до их возвращения. <...> Гумилев был расстрелян 25 августа. Пунин арестован 26-го. – «Отбросив всякие суеверия, - говорит А. А., - все-таки призадумаешься». <…> По ВВС передают, что кто-то защищал в Оксфорде диссертацию обо мне. Все в ужасе. Знакомые качают головой и успокаивают меня: не волнуйтесь, авось как-нибудь пронесет». — Шапорина. Т. 2. С. 138-139.

«К обеду Анна Андреевна Ахматова. По-старому «царственное» величие, трезвый взгляд на историчность нашего времени и признание его славы, но - так сказать - с высоты некоторого пьедестала. <...> При полном понимании труднейшего своего положения «отвергнутой» она как бы говорит, что покоряется необходимости быть именно отвергнутой, ибо «достойна» играть столь важную роль «избранницы». Всё это без навязчивости, с прирожденным тактом самоуважения. <...> Анна Андреевна по-прежнему трудится над пушкинской темой и много нового достигла в исследовании обстоятельств дуэли. Больше, чем прежде, полюбила говорить о своей славе. Возраст». — К. Федин. Собр. соч. Т. 12. М., 1986. С. 185.

Октября 11-17. Москва

А. А. находится в клинике челюстно-лицевой хирургии Первого медицинского института в связи с операцией по поводу папилломы щеки. — РНБ. Ф. 1073. №34. Л. 3.

Дата на копии письма А. А. - И. Г. Эренбургу, приложенной к письму А. А. Фадеева в ЦК ВКП(б). - см. 1950 марта 1.

Октябрь

Дарственная надпись на кн.: Федин К. Необыкновенное лето. М.,1949: «Анне Андреевне - от всей души. К. Федин». — Музей А. А. Инв. № 3674.

Стих «Падение Берлина. (В кино).» — Собр. соч. Т. 2. Кн. 1. С. 134-135. Вероятно, эта дата неверна. Стихотворение было, по-видимому, написано не ранее ареста Л. Н. Гумилева и написания других стихов из цикла «Слава миру».

Ноября 1

«Знамя» № 10. В нем помещена статья А. Тарасенкова «Заметки критика»: «Не желая объяснить самобытную национальную природу пушкинской сказки, следуя компаративистскому методу А. Веселовского, Ахматова свела «Сказку о золотом петушке» к сумме сюжетных заимствований. Но ведь это <...> ведет к клеветническому искажению всемирноисторического значения творчества А. С. Пушкина».

Ноября 6

Арест Л. Н. Гумилева.

Воспоминания А. А.: «6 ноября 1949. Обыск и арест моего сына Льва. Его немедленно увозят в Москву. Я езжу каждый месяц сначала на Лубянку, потом к Лефортовской тюрьме. Приговор 10 лет лагеря». — ЗК. С. 666.

«После пост<ановления> 1946 <года> занималась темами «Пушкин и Достоевский» и «Гибель Пушкина» <...> (Сожгла со всем архивом, когда Леву взяли 6 ноября 1949)». — ЗК. С. 667.

«Леву арестовали 6 ноября, когда он зашел домой в обеденный перерыв. Обыск закончили скоро. Акума лежала в беспамятстве. Я помогла Леве собрать вещи, достала его полушубок. Он попрощался с мамой, вышел на кухню попрощаться со мной, его увели. Старший из сотрудников, уходя, сказал мне: - Пожалуйста, позаботьтесь об Анне Андреевне, поберегите ее. Я остолбенела от такой заботы. <...> Я выпустила Аню, которой не велела высовываться из моей комнаты во время обыска. Мы вместе с ней пошли и сели около Акуминой постели. Молчали... Следующие дни Анна Андреевна опять всё жгла». — Восп. С. 471.

Ноября 9

«Девятого пришла Анна Андреевна. Распахнула дверь и без всякого приветствия сказала: «Марьяна, у вас есть мои рукописи?» – «Вот»,- показываю. А у меня печка топилась. – «Пожалуйста, в печку». Это было жутко. Жалко было ужасно, но делать было нечего, нельзя было сказать, что сделаю это завтра. Потом она добавила: «Леву арестовали. Был обыск». <...> Кроме «Поэмы без героя», я бросила в печь несколько стихотворений. Помню, это были: «А я иду, за мной беда не прямо и не косо...» и «Мы с тобою, друг мой, не разделим то, что разделить велел нам Бог...». Это - что я помню. Наверное, были и еще. Анна Андреевна решила дождаться Наталью <Варбанец>, которая скоро должна была прийти из библиотеки, и попросила у меня дать ей что-нибудь поштопать: ей надо было нервы успокоить». — Мера. 1994. №4. С. 108.

Ноября 23

Материалы о «преступной деятельности» А. А. Ахматовой выделены из следственного дела Н. Н. Пунина и направлены «для дальнейшей проверки». — Источник. 1999. №1. С. 80.

«Справка» Управления МГБ по Ленинградской области: «Ахматова Анна Андреевна, 1892 г<ода> р<ождения>, разрабатывается 5-м отд. УМГБ ЛО по делу-формуляр, в связи с чем она не допрошена в качестве свидетеля по делу Пунина Н. Н. Гумилев Лев Николаевич арестован 6 ноября 1949 г. и направлен в распоряжение следственной части по особо важным делам МГБ СССР». — Пунин. С. 424.

Ноябрь. Москва

Дарственная надпись на кн.: Федин К. Первые радости. М.,1946: «Дорогой Анне Андреевне Ахматовой с давней любовью и уважением. К. Федин». —

<Ноябрь-декабрь>

Воспоминания Э. Г. Герштейн: «Лев Николаевич Гумилев был арестован 6 ноября 1949 года. Я узнала об этом в декабре от одной ленинградки, которая видела Анну Андреевну на приеме у городского прокурора. По словам моей знакомой, из-за двери кабинета слышались грубые мужские окрики, затем оттуда вышла высокая женщина с гордо откинутой головой, вся ее фигура выражала напряженное страдание. «Кто это?» - невольно спросила моя собеседница. Ей шепнули из очереди: «Это - Ахматова. Она пришла сюда из-за сына». Я отправилась к Ардовым, ужасная весть подтвердилась. «Что же вы мне не сказали?» – «А чем вы могли мне помочь?» - ответила Нина Антоновна и сообщила, что, лежа одна, в нетопленной комнате, Анна Андреевна написала стихи Сталину и переслала их ей, Ольшевской. Нина передала их А. А. Фадееву. <...> В первый же визит к ленинградскому прокурору Анна Андреевна узнала, что Лев отправлен в Москву. Она приезжала сюда раз в месяц, передавала в окошко Лефортовской тюрьмы 200 рублей и получала расписку. Она просила меня запомнить, что эти деньги ей давала М. С. Петровых». — Горизонт. 1989. №6. С. 56.

Декабря 21

«21 декабря 1949 года» («Пусть миру этот день запомнится навеки...»). — Собр. соч. Т. 2. Кн. 1. С. 136.

«Вчера днем ко мне зашла А. А. Ахматова. Доктор велел ей пролежать дней 10 - но какая же возможность лежать в полном одиночестве, когда надо вести хоть минимальное хозяйство. <…> А. А. получает персональную пенсию республиканского значения – 400 рублей. К ней недавно приходила обследовательница из Смольного, ахала и охала на неполадки жилища и жизни А. А. <…> К счастью, А. А. получила за свой перевод писем Радищева, они написаны по-французски, 10000. <…> Книжка уже вышла, но имени ее там не поставили. <…> Я спросила, пишет ли она стихи. “Я написала цикл стихов о мире и послала Фадееву, ответа никакого. Кроме этого не пишу ничего”». — Шапорина. Т. 2. С. 140.

Декабрь

«И вождь орлиными очами...» и «1950» («Пятидесятый год - как бы водораздел...»). —

«Когда, в 1950 году, Ахматовой намекнули «сверху», что, если она напишет стихи в честь Сталина, это может облегчить участь сына, она сочинила целый цикл стихотворений о победе, в которых прославлялся Сталин. <…> Это унижение было для нее одним из самых тяжких в жизни. Тут ее покинула даже так называемая техника, даже ремесленные навыки. И тут помог ей справиться с /439/ мучительной задачей Томашевский. Она обратилась к нему за советом. По свидетельству Ирины Николаевны (записанному Л. Гинзбург), Борис Викторович ничего не сказал, «молча сел за машинку перепечатывть стихи для отправки в Москву. При этом он по своему разумению, не спрашивая Анну Андреевну, исправлял особенно грубые языковые и стихотворные погрешности. Когда поэты говорят то, чего не думают, - они говорят не своим языком». (Лидия Гинзбург. Человек за письменным столом. Л., 1989. С. 337)». — ЛКЧ. II. С. 705-706.

Раздел сайта: