Адамович Георгий: " У самого моря"

Десятые годы: В 5 кн. / Вступ. ст. Р. Д. Тименчика.
М.: Изд-во МПИ, 1989. С. 189-191.

У самого моря

Если наших поэтов еще не разлюбили, то им уже, конечно, перестали верить. Слишком очевидно, что "испытания огнем" они не выдержали и что тон нововременских статей в поэзии не есть слияние с народом, но слабовольная и небескорыстная уступка его мнимым требованиям. Русская поэзия не погибнет, конечно, в наводнении злободневных стихов, лживых и глуповатых, но сейчас она в нем тонет.

"Аполлона". В журнале этом, несколько месяцев назад выпустившем целый фейерверк военных вдохновений, теперь помещена новая поэма Анны Ахматовой - "У самого моря".

Может быть, нет в России сейчас поэта, имя которого было бы окружено такой нежностью и сочувствием, как имя Ахматовой. Это - успех не случайный. У Ахматовой есть все данные стать "любимицей публики", и только глубокое и верное чутье спасает ее. Поэзии чисто эмоциональной всегда обеспечен широкий успех, а на этом пути Ахматова сейчас стоит впереди всех. М. Кузмин сравнил ее с александрийскими эстетами, которые представляли себе каждый день и каждый час предсмертным.

Это было еще в предисловии к "Вечеру", но, как подлинно обреченная, Ахматова и любит, и тоскует все безнадежнее и острее. Кто же поверит тому, что "я - очень спокойная"?

В этом отношении Ахматова действительно - современный лирик.

Есть сейчас целый ряд поэтов, которые, желая "уловить лик современности", первым условием достижения этой почтенной цели считают воспевание трамваев и (это уже - закон) аэропланов. Эти молодые люди напрасно думают, что их вдохновения оценят те, к кому они взывают: авиаторы, инженеры, телефонные барышни, вагоновожатые. Авиаторам если и понравятся стихи, то уж, конечно, об увядших розах и разбитых грезах. А тем, кто, не отставая от инженеров и техников, идут в другом плане жизни, кто и видит, и знает, и помнит вещи более удивительные, чем аэропланы, - разве им надо вечно напоминать о "грохоте проспектов" и пулеметах?

"описывает". Вспомнит иногда, какое было море, как улыбнулся мальчик, но все мимоходом, коротко и растерянно. Теперь уже ясно, что она совсем - не "вещелюб", ей и вещи, и вся земля дороги только как обстановка, как память. И неудивительно, что ее - и еще одного, Блока - совершенно не тронул эстетический экзотизм, создание поэтов "зрительного" типа, близких романскому духу. Нельзя представить себе Ахматову занимающейся писанием триолетов или газелл, и разве это все - не то же самое? Ахматова - мастер, покуда мастерство ее ей покорно, но служить ему она не хочет. Не будем себя обманывать. Ни Блок, ни Ахматова в словесности - не "путь" и не школа. Их нельзя "продолжать", не обворовывая и не подражая им. Последователь Брюсова, например, свободен, но нельзя быть "учеником Блока" и не говорить о вьюгах или нищей России. Воры-поклонники уже наполовину заслонили прекрасный облик поэта, - может быть, то же ждет и Ахматову?

"У самого моря" - торжество ее таланта. Сохранив прежний стиль, прежние слова, она доводит свой трепещущий лиризм до крайнего напряжения. Нельзя противиться очарованию этих строк:

Бухты изрезали низкий берег,
Все паруса убежали в море...

Простая история о невернувшемся "царевиче" рассказана Ахматовой с такой тревогой, с такой любовью и мудростью, какие возможны только у поэтов, нашедших "свое". Ее не смутили рассуждения о том, что теперь "пора уже вернуться к фабуле", - она знает цену завязкам и развязкам и не ее упрекать в недостатке примитивной изобретательности.

"истинным" темам на земле родственную.

"Мцыри" можно по верности мелодической линии и "дыханию" сравнить с новой поэмой. Знатоки стихосложения найдут вообще много интересного в ее ритмике, чрезвычайно органической и неразложимой, едва ли сознанной самим поэтом. Менее, вероятно, будут они увлечены не всегда убедительными образами поэмы.

Читая "У самого моря", приходишь к слегка смущающему заключению: поэма, конечно, всем понравится. Это - странное и как будто опасное свойство таланта Ахматовой. Но нельзя ошибаться, - быстрое признание не всегда есть диплом на посредственность. Ведь существуют плоскости творчества, где нет и не может быть споров. Через сто лет "У самого моря" прочтут с тем же волнением, что и теперь И разве какие-нибудь догадки и соображения могут заставить нас сомневаться в том, что Ахматова - большой и прекрасный поэт.

Поэт Георгий Викторович Адамович (1892-1972), ставший членом Цеха поэтов в 1914 г, впоследствии был в эмиграции влиятельным русским критиком. Об Ахматовой он писал неоднократно. В 1965 году они встретились в Париже. Данная рецензия опубликована была в журнале "Голос жизни" (1915, № 19).