Крючков В.П.: Русская поэзия XX века
Футуризм в русской литературе

Футуризм в русской литературе

Итальянский футуризм. "Манифест о футуризме" Ф. Маринетти

Слово "футуризм" (от лат. futurum – "будущее") впервые появилось в названии "Манифеста..." итальянского поэта Филиппо Томмазо Маринетти, напечатанного 20 февраля 1909 года в газете "Фигаро". Футуристы заявили о себе как о создателях нового искусства – искусства технического века. Это искусство, по замыслу футуристов, должно отражать новые реалии, новые ритмы нового времени. Если бы понадобился эпиграф к футуризму как направлению в искусстве и литературе начала ХХ века, им вполне могли бы стать слова из "Манифеста..." Маринетти: "... жизнь мотора волнует [футуриста. – В. К.] больше, чем улыбка или слезы женщины". По меткому определению одного из критиков, футуризм – это великое опьянение современностью.

Футуризм остался в истории искусства как крайне революционное, бунтарское течение. Футуристы принимали будущее с экзальтированным оптимизмом, абсолютизировали внешние признаки технической цивилизации в качестве новых эстетических ценностей. Теоретики нового литературного течения призывали отказаться от культурных и нравственных ценностей предшествующих эпох, ставили в центр своего искусства технические достижения и промышленный дух нового времени, их восхищали железные дороги, океанские пароходы, огромные города и т. п. Вот что писал в своем знаменитом "Манифесте..." Маринетти: "... тогда как литература до сего времени превозносила бездеятельную мечтательность, экстаз и сон, мы хотим превозносить агрессивное движение, лихорадочную бессонницу, быстрое движение, опасные прыжки, пощечину и удар кулака... Мы хотим прославить войну – единственную гигиену мира... Мы хотим разрушить музеи, библиотеки, бороться против морализма и фетишизма... Мы будем воспевать огромные толпы, волнуемые трудом, погоней за удовольствием или возмущением, прожорливые вокзалы, заводы, мосты, локомотивы с широкой грудью, которые несутся по рельсам, подобно огромным стальным коням... Наше сердце не испытывает ни малейшей усталости! Ибо оно вскормлено огнем, ненавистью и быстротой".

Через три года (в 1913 году) Маринетти опубликовал новый манифест – "Технический манифест футуристической литературы". В нем были сформулированы технические (из области литературной техники) нововведения футуристов, которые вытекали из их стремления выразить темпы современной жизни: декларировалась максимальная экономия литературных средств, футуристы отказывались от "медленности, мелочей, многословных анализов и объяснений"; стремились к "быстроте, к сокращению, к резюмированию и к синтезу". "Скажите мне поскорее, в двух словах!" – отсюда разрушение общепринятого синтаксиса, опущение союзов, знаков препинания, "телеграфические образы" и т. д. Механицизм эстетики футуризма, милитаризм и шовинизм Маринетти и некоторых других футуристов привели в 1913–1915 годах к его распаду. Русскому футуризму милитаристские, шовинистские тенденции итальянского футуризма были чужды.

Футуризм получил развитие и в изобразительном искусстве. Одним из характерных произведений, например, итальянского футуристического изобразительного искусства, отражающим повышенный интерес к динамике новой эпохи, является картина Джакомо Балла (1871–1958) "Собака на цепочке". На картине изображена бегущая на поводке многоногая такса. Художник, изображая последовательные моменты движения, передает сам процесс движения бегущей таксы. На полотнах своих произведений художники-футуристы стремились передать, "изобразить" всевозможные звуки, уличные шумы. Для этого они окружали источник звука ярко окрашенными дугами и кругами, которые должны были олицетворять колебания звуковых волн и т. п. Оставили свой след футуристы и в архитектуре: ими был создан ряд фантастических проектов "городов будущего", и эти проекты предвосхитили собой некоторые тенденции современной архитектуры.

Характерными чертами футуризма как течения в литературе и изобразительном искусстве являются: отрицание традиционной классической культуры, ее ценностей; культ техники, технической цивилизации, стремление выразить динамику современной жизни, урбанизм; культ героя технического века, расшатывающего "одряхлевший" мир; максимальная экономия литературных средств; поэтика футуризма – это, как правило, поэтика эпатажа, алогизма, зауми.

Футуризм в русском изобразительном искусстве начала ХХ века

Русский футуризм, как и итальянский, особенно активно проявил себя в литературе и изобразительном искусстве. В России футуризм на первых порах заявил о себе в живописи, затем – в поэзии. Однако в действительности русский футуризм не вылился в целостную художественную систему. Термином "футуризм" обозначались самые разные тенденции русского авангардизма – неопримитивизм, лучизм, кубофутуризм, поиски художников, созвучные экспрессионизму, фовизму, дадаизму. Как направление в изобразительном искусстве и литературе футуризм существовал до начала 1920-х годов.

Наиболее известные русские художники-футуристы: Д. и Н. Бурлюки, М. Ларионов, Н. Гончарова, М. Матюшин, Н. Кульбин, А. Экстер и другие. Художники-футуристы многое заимствовали у кубистов: Натана Альтмана ("Анна Ахматова", 1914), Роберта Фалька ("Крымский дворик", 1915), Казимира Малевича ("Уборка ржи", 1912). Кубисты отказались от передачи атмосферы и света, трехмерной перспективы; объект в их произведениях представлен в виде множества пересекающихся плоскостей, отсюда многомерная перспектива; объект изображался одновременно с многих точек зрения, как комбинация геометрических фигур, благодаря чему зритель мог видеть разные стороны объекта. Изображение становилось безличным, то есть безоценочным. Был узаконен коллаж как прием. Подчеркивалось изначальное сходство всех изображаемых предметов, состоящих из одних и тех же первоэлементов. Мы видим элементы кубизма, широко распространенные в изобразительном искусстве 1910-х годов, в "Уборке ржи" К. Малевича, где фигуры и пейзаж, толпа и снопы, живые и неживые тела трактуются одинаково. К. Малевич как бы одевает русских крестьян в стальные одежды промышленности.

Одно из самых репрезентативных кубофутуристических произведений – картина К. Малевича "Авиатор" (1914). Для нее характерна та же геометризация изображения, что и для кубистов. Но у футуристов (кубофутуристов) геометризация играет меньшую роль и присутствует не всегда. В "Авиаторе" геометризованная, закованная в металлические латы фигура венчается головой в цилиндре. Поверх лица изображена вилка, не столько выписанная, сколько воссозданная, вещная. Здесь же присутствует пила, игральная карта (символизирующая, видимо, рискованный характер авиации первых ее лет) и вывески ("аптека", что, в общем-то, тоже понятно в данном случае), которые плавают в безвесии. Как бы парит и сама фигура авиатора. Пространство лишено перспективы и горизонта, состоит из цветных плоскостей и цилиндрических объемов. Реальные формы, объекты тяготеют к криптограмме, к зашифрованности.

"произведениями" стали портреты Владимира и Давида Бурлюков в книге Василия Каменского "Танго с коровами" (1914). Другой поэт-футурист – Бенедикт Лифшиц (автор книги о русском футуризме "Полутораглазый стрелец") так описывал работу над его портретом художника-футуриста В. Бурлюка: "Владимир пишет мой поясной портрет... Меня сейчас разложат на основные плоскости, искромсают на мелкие части и, устранив таким образом смертельную опасность внешнего сходства, обнаружат досконально “характер моего лица”".

Футуризм как "движение" в русской литературе начала ХХ века. Кубофутуризм

Временем рождения русского футуризма считается 1910 год, когда вышел в свет первый футуристический сборник "Садок судей" (его авторами были Д. Бурлюк, В. Хлебников и В. Каменский). Вместе с В. Маяковским и А. Крученых эти поэты вскоре составили наиболее влиятельную в новом течении группировку кубофутуристов: "кубо" – от пропагандировавшегося ими в живописи кубизма, "футурум" – будущее. Было и другое название у этой футуристической группы – "Гилея" (так на древнегреческом языке называлась та часть Таврической губернии, где в 1910-е годы жила семья Бурлюков и куда в 1911 году приезжали поэты нового объединения). Поэт В. Хлебников дал группе еще одно название – будетляне; по словам В. Маяковского, "будетляне – это люди, которые будут. Мы накануне".

В декабре 1912 года вышел в свет сборник кубофутуристов "Пощечина общественному вкусу". Этот сборник открывался программной статьей, которую подписали Д. Бурлюк, А. Крученых, В. Маяковский, В. Хлебников). Позиция группы была выбрана разрушительная и скандальная. "Только мы – лицо нашего Времени", – утверждали они.

Но кубофутуристы не были единственной литературной футуристической группой:

Существование каждой из футуристических групп было недолгим: они появились перед Первой мировой войной и распались в первые военные годы. Каждая из этих групп считала, как правило, именно себя выразительницей идей "истинного" футуризма и вела ожесточенную полемику с другими группами.

Говоря о футуристах, чаще всего имеют в виду самых известных из них – кубофутуристов: Владимира Маяковского, Велимира Хлебникова, Алексея Крученых, Василия Каменского и других. Наглядное представление об их литературной программе дают цитаты из их сборников ("Садок судей П", "Пощечина общественному вкусу" и др.): "Бросить Пушкина, Достоевского, Толстого и проч. и проч. С Парохода Современности"; "Живописцы-будетляне любят пользоваться частями тел, разрезами, а будетляне-речетворцы разрубленными словами, полусловами и их причудливыми хитрыми сочетаниями (заумный язык)"; "Мы расшатали синтаксис... Мы стали придавать содержание словам по их начертательной и фонической характеристике"; "Гласные мы понимаем как время и пространство (характер устремления), согласные – краска, звук, запах"; "Нами сокрушены рифмы. Хлебников выдвинул поэтический размер живого разговорного слова. Мы перестали искать размеры в учебниках..."; "Мы считаем слово творцом мифа: слово, умирая, рождает миф, и наоборот".

Футуристы объявили о приходе художника с новым взглядом на мир, глашатая нового мира, и А. Крученых в статье "Декларация слова, как такового" (1913) заявлял: "Художник увидел мир по-новому и, как Адам, дает всему свои имена. Лилия прекрасна, но безобразно слово лилия, захватанное и “изнасилованное”. Поэтому я называю лилию еуы – первоначальная чистота восстановлена".

Эстетические, литературные принципы футуристов, как и названия их сборников ("Пощечина общественному вкусу", "Дохлая луна", "Доители изнуренных жаб", "Танго с коровами") потрясали современников, вызывали возмущение и всевозможные упреки. Футуризм как явление выходил за рамки собственно литературы: он воплощался в самом поведении участников течения. Необходимым условием его существования стала атмосфера литературного скандала. Вызывающе оформлялись публичные выступления футуристов: начало и конец выступлений отмечались ударами гонга, К. Малевич являлся с деревянной ложкой в петлице, В. Маяковский – в "женской", по тогдашним критериям, желтой кофте, А. Крученых носил на шнуре через шею диванную подушку и т. п. В действительности же далеко не всё, чем футуристы удивляли публику, следует воспринимать всерьез. В. Маяковский сам вскоре, с началом войны, признал: "... у нас было много трюков только для того, чтобы эпатировать буржуа... футуризм для нас, молодых поэтов, – красный плащ тореадора..."

Общей основой движения было стихийное ощущение "неизбежности крушения старья" (В. Маяковский) и стремление осознать и выразить через искусство грядущий мировой переворот и рождение нового человека. Но была поставлена цель не только осознать и выразить смену эпох, – искусство само должно было стать активной преобразующей силой, способной преобразить мир.

В отличие от своих предшественников символистов, футуристы стремились сделать литературное искусство, литературное слово демократичным, массовым (поэзия должна была вырваться из темницы книги и зазвучать на площади); стремились дать в искусстве современные, адекватные новому динамичному времени средства самовыражения. В. Хлебников даже пытался предложить человечеству новый универсальный язык. По размаху жизнетворческих притязаний футуристы превосходили символистов. Слово у футуристов опредмечивалось, то есть становилось самоценным, самодостаточным (не отражающим, а замещающим предметы и явления, само становящееся предметом); его можно было дробить, переиначивать, создавать новые комбинации морфем и звуков.

Любопытными были эксперименты футуристов (прежде всего В. Хлебникова, В. Маяковского, А. Крученых) в области стиха, поэтического слова. Так, в свое время скандальную известность получило "стихотворение" А. Крученых "Дыр – бул – щыл...":

Дыр – бул – щыл
Убещур
Скум
Вы – со – бу
– л – эз

1913

Сам А. Крученых утверждал: "... в этом пятистишии больше русского национального, чем во всей поэзии Пушкина". Стоит ли принимать всерьез это утверждение? Есть ли в этом "стихотворении" что-либо, помимо желания эпатировать публику? Коль скоро мы не можем говорить о содержательной стороне этого произведения (для этого просто нет оснований), то все дело здесь, очевидно, заключается в звуковой оболочке – звучании (фоносемантике) придуманных Крученых "слов". Иначе, является ли звуковая оболочка, одежда слова содержательной? Как относиться к "заумному языку" ("зауми") футуристов?

Согласно исследованиям А. П. Журавлева и других ученых, информацию несут не только слова (их лексические значения), но и звуки, звуковая оболочка слова. Например, звуки имеют цветовые соответствия: [а] – ярко-красный; [о] – яркий светло-желтый или белый; [и] – светло-синий; [е] – светлый желто-зеленый; [у] – темный сине-зеленый; [ы] – тусклый темно-коричневый или черный. Звуки имеют также эмоциональные соответствия: [д] – темный, холодный, печальный; [р] – шероховатый и т. д.

Исходя из эмоциональных и цветовых характеристик звуков, входящих в "стихотворение" А. Крученых, его можно, обладая известной долей фантазии, "интерпретировать" как образ грозы (возможно, сопровождающей смену исторических формаций). По одной из предложенных версий1 прочтения этого "стихотворения" слова "дыр", "бул", "щыл" ассоциируются с чем-то черным, холодным, печальным, грубым, тяжелым, устрашающим. Возможно, они рисуют предгрозовое состояние природы: "дыр", "щыл" – темно-черное небо; "бул" – темная сине-зеленая растительность на земле; слово "убещур" ассоциируется с темным, медленным, страшным, тусклым, с проблесками светлого желто-зеленого цвета. Возможно, это светлые желто-зеленые вспышки на темном сине-зеленом поле. Слово "скум" – это нечто холодное, злое, тихое, темное, могучее и надменное. Похоже на темно-синюю поверхность облаков. Все это может восприниматься как предисловие, как предчувствие грозовых событий, будто тучи ползут по небу; И вот поворот – яркая вспышка озарила небосвод: "Вы – со – бу". "Вы" – активное, большое, веселое, громкое и величественное; "со" – вспышка; холодное, светлое, легкое и большое; "бу" – шероховатое, холодное, похожее на удар. Возможно, это яркая белая вспышка на темном синем фоне. "Р – л – эз" – первые звуки повторяют звуки первой строки, но только кратко и экспрессивно, словно тьма после вспышки окутала небосвод. "Эз" – нечто величественное, светлое, быстрое, звенящее и оптимистическое. Похоже на отблески вспышек молнии на земле.

Василий Каменский. Анализ произведений. ("Танго с коровами", "Дворец С. И. Щукина")