Крючков В.П.: Русская поэзия XX века
Владимир Высоцкий

Владимир Высоцкий

Авторская песня как литературный факт 

Прижизненная форма существования поэзии Владимира Семеновича Высоцкого – авторская песня, поэтому нельзя не учитывать ее синтетический характер, как в античную эпоху, когда поэзия была неразрывно связана с музыкой, лирой, исполнялась под аккомпанемент лиры, в случае с Высоцким и другими создателями авторской песни стихотворение звучало под аккомпанемент гитары. Музыка многократно усиливала звучание поэтического слова, подчеркивала, выявляла порой неожиданные его смыслы, создавала особый ритм, в каждом случае тесно связанный с содержанием текста.

Сам жанр авторской песни – антиофициозной, раскрепощенной, неподцензурной – уже во многом определял характер лирического героя Высоцкого, его позицию, его место в мире. Поэтому полезно вспомнить о том, что же такое авторская песня.

Авторская песня как литературное явление и явление общественной жизни сложилась во второй половине 1950-х годов (в период хрущевской оттепели с ее неясными надеждами на перемены). Создателями жанра стали Булат Окуджава, Владимир Высоцкий, Александр Галич, Александр Городницкий, Новелла Матвеева, Юрий Визбор, Юрий Кукин, Евгений Клячкин и многие другие. Песни поначалу исполнялись камерно, в дружеских компаниях, в туристских походах и геологических экспедициях... Со временем их исполнение становилось публичным. С появлением магнитофона песни поэтов-бардов зазвучали по всей стране, распространяясь стихийно в разновидности самиздата – "магнитиздате", преодолевая таким способом цензурные преграды.

Строго говоря, авторскими являются все песни (за исключением фольклорных), поскольку у них есть автор текста и музыки. В авторской же песне автор – и сочинитель текста, и автор музыки, и исполнитель, и аккомпаниатор. Однако главным является текст, поэтому авторская песня и создавалась поэтами ("поющими поэтами"). Текст определял и музыку, и манеру исполнения. В обычной же массовой песне (шлягере), как сказал современный композитор И. Крутой, важен прежде всего "мотивчик", то есть музыкальная сторона. Для поэта-исполнителя своих песен, мелодия и ритм не являются самоцелью, они служат средством усиления выразительности стиха. Высоцкий сказал об этом на одном из концертов в 1980 году: "Когда я услышал песни Булата Окуджавы, я увидел, что можно свои стихи усилить еще музыкой, мелодией, ритмом. Вот я и стал тоже сочинять музыку к своим стихам". В основе авторской песни – стремление выявить, усилить смысловые и музыкально-ритмические оттенки стихов ("Это делается для того, чтобы еще лучше воспринимался текст", – В. Высоцкий), поэтического текста, поэтому и оценивается авторская песня прежде всего в зависимости от качества текста. Авторская песня от письменной поэзии отличается большей доступностью, простотой восприятия; от песенной эстрады – в первую очередь тем, что не хочет быть "легким", развлекательным жанром.

Авторская песня возникла как альтернатива "советской массовой песне" – жанру официально поощряемого искусства и явилась одной из форм противостояния официальному искусству. Но далеко не все барды были политическими диссидентами, как А. Галич, и политические мотивы не были для авторской песни главными. Противостояние лирического героя – героя авторской песни официозу было гораздо шире, чем только предполагала сфера политики: оно захватывало сферу эстетики, этики, литературы и т. д. Раскрепощенность, независимость мнений, камерность и сосредоточенность на личных чувствах и переживаниях (в противовес существующей публичности и коллективизму) – это то, что объединяло создателей авторской песни. Недаром с конца 1960-х годов авторская песня вынуждена была перейти на полулегальное существование: ее вытеснили из радиоэфира, почти не допускали на телеэкран. Травле в официальной прессе подвергались Б. Окуджава и В. Высоцкий, вынужден был эмигрировать А. Галич.

Во второй половине 1980-х годов, в период перестройки, все искусственные преграды были устранены, и авторская песня получила права гражданства в литературе (культуре) и критике. То есть она перестала быть сама собой, растворившись в безбрежном океане современного плюралистического искусства. По мнению многих, в том числе Б. Окуджавы и исследователя авторской песни А. Крылова, авторской песней надлежит считать только то, что появилось до начала 1990-х годов.

Тематическая разноплановость поэзии В. Высоцкого. Анализ стихотворений

Владимир Высоцкий. Биография и творчество 

Уже при первом знакомстве с поэзией Высоцкого, с героем (героями) его лирических текстов выявляется очень существенная черта – многоликость героя Высоцкого: это и уголовник-лагерник, и шофер, и спортсмен, и моряк, и фронтовик, перечислять можно было бы долго. И, как это часто бывает в поэзии (как было, например, с А. Ахматовой), многие слушатели, читатели стали отождествлять автора и его героя. Так что Высоцкому нередко приходилось убеждать свою аудиторию: "... Меня часто спрашивают, не воевал ли я, не плавал ли, не сидел ли, не летал ли, не шоферил ли... Я просто пишу от первого лица, часто говорю “я”, и, вероятно, это вводит в заблуждение..." Поэтому необходимо напомнить биографию поэта.

Отец Владимира Высоцкого – Семен Владимирович Высоцкий – полковник-связист, мать Нина Максимовна – переводчица технической литературы. В 1947–49 годах жил с отцом и его второй женой в Германии под Берлином (место службы отца); в 1949–1955 годах – вновь в Москве, в Большом Каретном переулке, где сложился тот дружеский круг, которому Высоцкий впоследствии посвятил свои первые песни (см., например, знаменитые строки: "Где мои семнадцать лет? – На Большом Каретном!"). После окончания школы поступил в Московский инженерно-строительный институт, но затем его оставил, и в 1956–1960 годах учился в Школе-студии МХАТа, впоследствии работал в театре им. А. С. Пушкина, в Театре миниатюр.

В 1960 году женился на выпускнице Школы-студии МХАТа Изе Жуковой (Высоцкой). Вторая жена Высоцкого – киноактриса Людмила Абрамова (мать его сыновей Аркадия и Никиты). В 1970 году Высоцкий женился в третий раз – на известной французской актрисе русского происхождения Марине Влади (Марина Владимировна Полякова), к которой обращены многие его стихи и песни.

С 1964 года стал ведущим актером московского Театра на Таганке под руководством Ю. П. Любимова. Роли, сыгранные здесь, в том числе Гамлет, а также роли в 26 кинофильмах, где Высоцкий часто пел под гитару, скоро принесли ему необычайную популярность1. С 1965 года он стал выступать со своими песнями и публично, и в домашней обстановке, но тексты песен не публиковались, а распространялись по стране на миллионах магнитофонных пленок и кассет. 25 стихотворений вошли в неподцензурный (самиздатский) сборник-альбом "Метрополь" (1979). Исполнение Высоцким своих песен было фактом "самиздата" – притом, что запрет на пластинки, книги, журнальные публикации был негласным; во второй половине 1970-х годов он часто выступал за рубежом с концертами. Первая книга Высоцкого "Нерв" вышла уже после смерти поэта – в 1981 году, однако она включала далеко не все, им написанное.

В 1987 году Высоцкому посмертно была присуждена Государственная премия СССР – "За создание образа Жеглова в телевизионном художественном фильме “Место встречи изменить нельзя” и авторское исполнение песен".

Уверенность Высоцкого в том, что его "будут публиковать!", что он будет интересен людям не только как актер, но и как поэт, сбылась в полной мере, к сожалению, только после его смерти. Уже после того, как Высоцкого не стало, вышли его собрания сочинений в двух и в пяти томах, комплект пластинок с записями песен, компьютерные диски, включающие песни Высоцкого и документальные материалы о его жизни и творчестве, в Интернете есть несколько сайтов, посвященных творчеству и жизни поэта, в Москве создан музей В. С. Высоцкого, директором которого является Никита Владимирович Высоцкий. Ныне пришло время разобраться в том, что же такое Высоцкий, в чем заключается причина популярности его и лирического героя его стихов-песен, большинство из которых написано от первого лица, глубоко личностны.

– "блатных" песен) Высоцкий-поэт все же сложный и очень разный в различных своих песнях-стихах. Его диапазон очень широк: спектр его поэзии включает и юмор, и сатиру, и философию, и трагедию. Поэтический мир Высоцкого многообразен и многотематичен, и в нем можно выделить следующие тематические пласты: "блатные" (или дворовые) песни-стихи, лагерные, военные, спортивные, сатирические, песни-сказки, философские, песни о дружбе и любви...

Обратимся к различным "ликам" лирического героя поэзии Высоцкого, к языку, которым он заговорил со слушателем-читателем, к жанровой форме, избранной для лирических монологов поэта.

Жанр и язык поэзии Высоцкого 

Обычно, анализируя то или иное классическое произведение, говоря о том или ином авторе, литературоведы и критики говорят о языке и стиле "под занавес", в конце книги или статьи. В случае с Высоцким (как с Зощенко и с Платоновым) начинать надо с языка, которым заговорил со слушателем лирический герой поэзии Высоцкого. Прежде всего бросается в глаза чисто языковой феномен, который, в значительной мере, и лежит в основе небывалой массовой популярности именно Высоцкого, а не кого-либо другого из создателей авторской песни. Лирический герой Высоцкого пришел в литературу, к слушателю и читателю со своим языком: незакрепощенной разговорной, а часто и жаргонной, приблатненной лексикой; выразительной, короткой и точной фразой; непредсказуемой, свободной, часто надрывной интонацией; незамысловатыми, легко усваиваемыми ритмами:

Я был душой дурного общества,
И я могу сказать тебе:
Мою фамилью-имя-отчество
Прекрасно знали в КГБ.
В меня влюблялася вся улица
И весь Савеловский вокзал.
Я знал, что мной интересуются,
Но все равно пренебрегал...

("Я был душой дурного общества")

В сравнении с предшествующими годами это был действительно новый язык – уличный язык эпохи сталинских лагерей и следующих за ней десятилетий. По свидетельству академика Д. С. Лихачева, лагерная лексика в ту лагерную эпоху получила небывалое распространение (и неудивительно: полстраны сидело в лагерях, полстраны лагеря охраняло), она проникла и в среду интеллигенции, где многие научились лихо "ботать по фене". Высоцкий в своих песнях тоже заговорил этим языком, но использовал его в художественных целях (см. об этом далее), творчески: именно Высоцкий, с его "абсолютно подлинным языковым чутьем" (И. Бродский), стал одним из самых заметных голосов своей эпохи, своего времени, он уловил, преобразил и ввел в поэзию, художественно узаконил этот своеобразный "шершавый язык плаката", которым говорила, "корчилась улица", безъязыкая (говоря словами В. Маяковского) до прихода поэта. Без такого языка не было бы лирического героя Высоцкого, по крайней мере такого, каким мы его себе представляем.

Лирической герой и жанр поэзии Высоцкого

Одной из причин популярности Высоцкого было то, что он обратился к жанру, уже получившему распространение в ту лагерную эпоху – жанру блатной (Высоцкий отказывался от этого слова), или дворовой, песни, своеобразному сниженному варианту былого городского романса. Правда, она (блатная песня) была до Высоцкого за пределами художественности, была, так сказать, беспородной, подворотно-заборной, но она жила своей жизнью, была популярна и до него. Это был мощный пласт народной культуры. Сам поэт позднее говорил об этом так: "Начинал я с песен, которые многие почему-то называют дворовыми, уличными. Это была такая дань городскому романсу, который был в то время совершенно забыт. И у людей, вероятно, была тяга к не упрощенной, а именно простой человеческой интонации. Они были бесхитростными, эти первые песни, и была в них одна, но пламенная страсть: извечное стремление человека к правде, любовь к его друзьям, женщине, близким людям".

Главное в этих песнях – живое, невыхолощенное слово, взятое из жизни, из разговорной речи, а тоска по ней в эпоху идеологических и речевых штампов, канцелярщины и пустопорожнего языка официальной прессы была велика. В песнях Высоцкого выплеснулась народная (бытовая и фольклорная) речевая стихия, которая в его творчестве обрела статус художественности, а дворовая песня стала удачной (для новой аудитории нового времени) формой разговора лирического героя со слушателем-читателем. Высоцкий развил жанр и доказал, что дворовая песня способна быть не только сентиментально-уголовно-мещанской, но и "социально-злободневной и философско-углубленной, гротесково-комической и исповедально-лирической". Высоцкий придал этому несерьезному фольклорному жанру серьезность, этическую и философскую значимость, ввел в литературу, и явление получило со временем иное название – "авторская песня" (хотя, конечно, не только благодаря одному Высоцкому).

Лагерные песни: "За меня невеста отрыдает честно", "Банька по-белому"... 

Лирический герой Высоцкого многолик, это личность широкого размаха и диапазона чувств (исконно национальная русская черта) не только в пределах всего поэтического наследия поэта, но и в пределах одной темы, в том числе темы лагерной.

Блатная, уголовно-лагерная тема прошла через все творчество поэта, но звучание ее было различным в разные годы. Ранние песни Высоцкого – это в большей степени именно блатные, дворовые песни, от которых с годами Высоцкий не отказывался, но исполнять не любил, расценивал как дебют: "Эти песни принесли мне большую пользу в смысле поиска формы, поиска простого языка в песенном изложении, в поисках удачного слова, строчки... до сих пор это дело расхлебываю". Этот пласт песен написан от первого лица – уголовника-рецидивиста.

кодекса чести и самой личности уголовника-лагерника – некоего супермена. Сказывалось и влияние литературной традиции: в свое время знаменитый картинный бабелевский герой, король Молдаванки, джентльмен уголовной Одессы Беня Крик был выписан чрезвычайно живописно. Эхо этой романтизации слышится и в стихах Высоцкого:

За меня невеста отрыдает честно,
За меня ребята отдадут долги,
За меня другие отпоют все песни,
И, быть может, выпьют за меня враги.

Не дают мне больше интересных книжек,
И моя гитара – без струны.
И нельзя мне выше, и нельзя мне ниже,
И нельзя мне солнца, и нельзя луны...

("За меня невеста отрыдает честно")

песен Высоцкого – ирония, самоирония:

У ребят серьезный разговор, –
Например о том, кто пьет сильнее,
У ребят широкий кругозор –
От ларька до нашей бакалеи...

– студентам – приехал молодой парень-цыган с хорошим голосом, только что вышедший из лагеря, и привез лагерные песни, которые он пел с истинно цыганским чувством, серьезностью и надрывом. Под Высоцкого. Но слушатели, чтобы не обидеть парня и не выдать улыбки, смотрели в землю. После Высоцкого всерьез принимать блатные лагерные песни было невозможно. Это был взрыв лагерной уголовной романтики изнутри, средствами иронии, самоиронии лирического героя. Например, в знаменитой песне-стихотворении "У тебя глаза – как нож" (1962):

Вспомни, было ль хоть разок,
Чтоб я из дому убег, –
Ну когда же надоест тебе гулять!
С грабежу я прихожу –

И бежу тебя по городу шукать...

Ты не радуйся, змея, –
Скоро выпишут меня –
Отомщу тебе тогда без всяких схем:

Востру бритву навострю –
И обрею тебя наголо совсем!

Кстати, еще одна черта лирического героя Высоцкого: он не кровожаден, а добр и великодушен: "вострую бритву" собирается использовать всего лишь по прямому назначению. То, что смешно, перестает быть страшным. Это общеизвестно. Страна прощалась с лагерным прошлым, освобождалась от его давления, в том числе и с помощью спаситель- ной иронии. Сам Высоцкий говорил, совершенно справедливо, о пародийном характере своих песен. Слово "пародия" очень важно: стихи Высоцкого ироничны, критичны и самокритичны, в них всегда есть второй план и их нельзя воспринимать буквально. Пародия как прием, как способ освоения "чужого слова" (выражение М. М. Бахтина) пронизывает всю художественную систему Высоцкого. Читая его, надо уметь отличать автора от персонажа, не путать их то сливающиеся, то отдаляющиеся друг от друга голоса, ощущать "интонационные кавычки" (М. М. Бахтин) там, где они имеются. Слагая песни от имени лагерников, рецидивистов, Высоцкий не идеализировал своих персонажей: их жестокость и цинизм вызывают у нас неприятие, и такой эффект, конечно же, входил в авторскую задачу. Позднее знаток лагерного мира, В. Шаламов, скажет, по сути, то же самое, но средствами прозы, а то и по-публицистически прямо: настоящие уголовники-блатари, которых долго представляла в романтическом свете прежде всего официозная литература, не люди, их исправить невозможно. Шаламов это убеждение вынес из личного лагерного опыта...

Со временем в лагерных песнях Высоцкого зазвучало трагическое начало, которое заставило критиков говорить о трагическом характере лирического героя Высоцкого. Этот диапазон – от самоиронии до трагедии в лирическом герое Высоцкого – тоже характерная его черта.

– беззаконие, репрессии.

Персонаж песни "Рецидивист" (1960-е годы, эпоха пятилеток и семилеток) оказывается жертвой очередной кампании и арестован для выполнения семилетнего плана:

Это был воскресный день, я был усталым и побитым, –
Но одно я знаю, одному я рад:
В семилетний план поимки хулиганов и бандитов

1963

В одной из самых известных песен Высоцкого "Банька по-белому" (1968) в центре – судьба бывшего лагерника. Высоцкий – мастер рифмы, мастер метафоры, и "банька по-белому" здесь – это метафора нормальной ("белой") человеческой жизни, к которой предстоит возвращаться герою, к которой ему еще предстоит привыкать. И, как это очень часто бывает у Высоцкого, содержание метафоры, ассоциации и чувства, которые она вызывает, выходят далеко за рамки судьбы лирического героя, вбирают в себя многие судьбы той трагической эпохи:

Сколько веры и лесу повалено,
Сколь изведано горя и трасс!
А на левой груди – профиль Сталина,
– Маринка анфас...
Вспоминаю, как утречком раненько
Брату крикнуть успел: "Пособи" –
И меня два красивых охранника
Повезли из Сибири в Сибирь.

Чтоб я к белому свету привык, –
Угорю я – и мне, угорелому,
Ковш холодной развяжет язык.
Протопи!.. Не топи!.. Протопи!..

"наколкой времен культа личности" – профилем Сталина "на левой груди": работяга, интеллигент, политический? Высоцкий намеренно отказывается от однозначных примет, чтобы передать мысли и настроения одного из десятков миллионов тех, чьи судьбы были искалечены режимом. Лирический герой этой песни предельно обобщен. Арест был необоснованным и неожиданным, как и бесчисленные другие аресты в то время, иначе герой стихотворения был бы к нему подготовлен психологически и пережил бы его эмоционально задолго до ареста.

Замечательна последняя строка, самая, пожалуй, интересная и емкая во всем стихотворении:

Протопи!.. Не топи!.. Протопи!..

В первом случае "Протопи!.." (каждый раз обращение сопровождается многозначительным многоточием-недосказанностью) – это прямое обращение за помощью, поддержкой; "протопить" – значит помочь вернуться к нормальной ("банька по-белому") человеческой жизни.

Затем следует обращение на первый взгляд с противоположным смыслом: "Не топи!..", имеющее здесь несколько значений: 1) просторечно-жаргонное, экспрессивное, которое можно понимать как "не отрекайся, не губи, мне (лирическому герою стихотворения) нужна твоя помощь, твоя поддержка, без нее мне не выжить, она единственное, что осталось в моей жизни", и 2) прямое значение, которое содержит просьбу не топить баньку, "повременить топить баньку по-белому, потому что еще слишком болит то, что осталось в прошлом, что стало слишком дорогим, чтобы с ним легко можно было распрощаться и его забыть". В то время самым распространенным был срок в двадцать пять лет, меньше и не давали, отказаться от этих двадцати пяти лет, забыть их – значит тоже предать, предать себя, часть себя, своего прошлого. Но с прошлым надо было расставаться, жить только им одним невозможно.

"Протопи!.." (а по сути, повторяется и второе "Не топи!.."), но звучит оно по-новому, с новым эмоциональным содержанием, как решение собраться с силами и вернуться к жизни, преодолеть трагическое прошлое. Оно звучит здесь особенно сильно еще и потому, что рифма здесь мужская, сильная, так как последний слог ударный. Возврат в прошлое невозможен, прошлое надо преодолеть!

В этой короткой, емкой и экспрессивной строке содержания, может быть, больше, чем во всем стихотворении: за ней – вся судьба лирического героя, его эмоциональный надрыв, боль, растерянность перед противоречиями эпохи и желание выжить. Этот и другие примеры свидетельствуют о том, что Высоцкий – это явление не только культуры, но и литературы тоже, что подчас незамысловатый текст стихотворения Высоцкого на самом деле довольно сложно организован, и он требует внимательного чтения. Хотя недочеты, слабые места многих лирических стихотворений Высоцкого известны, не о них здесь речь.

Военные песни: "Он не вернулся из боя", "Штрафные батальоны" 

Лирического героя Высоцкого трудно представить себе вне экстремальной ситуации: лагерной или иной. Война, как известно, ярче всего раскрывает, обнажает то, что до поры скрывалось в душе человека, и этим тоже объясняется интерес поэта к военной теме. Казалось бы, тема войны должна была хотя бы частично примирить поэта с властью. Однако Высоцкий – автор "поперечный" ("Пусть у всех толчковая – правая, а моя толчковая – левая"), он всегда избегает общей, наезженной колеи, в данном случае – парадного многословия и пустословия, и первой его песней о войне стали "Штрафные батальоны" (1964), а героями – штрафники:

У штрафников один закон, один конец:

И если не поймаешь в грудь свинец –
Медаль на грудь поймаешь за отвагу.
Ты бей штыком, а лучше – бей рукой:
Оно надежней, да оно и тише, –

Гуляй, рванина, от рубля и выше!
Вот шесть ноль-ноль – и вот сейчас обстрел, –
Ну, бог войны, давай без передышки!
Всего лишь час до самых главных дел:
– до ордена, а большинству – до "вышки"...

Необычен герой, необычен трагический (но и героический в то же время) пафос. Кто, кроме Высоцкого, вспомнил в литературе о штрафниках! Стихотворение лишено официозного, показного героизма. Внимание поэта всегда привлекала непарадная, прозаическая сторона военного времени.

Многие песни о войне перекликаются у Высоцкого с правдивой военной прозой В. Некрасова, К. Воробьева, В. Быкова, В. Кондратьева... В ситуации 1960–70-х годов такой взгляд на Великую Отечественную считался неприемлемым, и военные песни Высоцкого не способствовали его официальному признанию.

Лирический герой военной песенной лирики Высоцкого не супермен с квадратным подбородком, автору важно состояние души человека на войне: что чувствуют на войне, когда теряют друзей? Одно из лучших произведений поэта – "Он не вернулся из боя" (1969):

Почему все не так? Вроде – все как всегда:
– опять голубое,
Тот же лес, тот же воздух и та же вода...
Только – он не вернулся из боя...

Он молчал невпопад и не в такт подпевал,
Он всегда говорил про другое,

А вчера не вернулся из боя...

Нынче вырвалась, словно из плена, весна.
По ошибке окликнул его я:
"Друг, оставь покурить!" – а в ответ – тишина...


Нам и места в землянке хватало вполне,
Нам и время текло – для обоих...
Все теперь – одному, – только кажется мне –
Это я не вернулся из боя.

– о потере друга, близкого человека. К сожалению, потерю эту мы начинаем осознавать только тогда, когда уже ничего исправить нельзя. Мы тоскуем по ушедшему дорогому человеку, ощущаем пустоту в мире. Герою стихотворения кажется, что это он сам не вернулся из боя, что частица его самого погибла в бою. Терять же друзей приходилось не только на войне Отечественной... И не только на войне, но и в мирной жизни... И эту человеческую боль сумел понять и выразить Высоцкий.

Здесь не важны конкретные исторические приметы военного времени, и уж тем более фронтовой антураж или "аппаратура", как сказал бы булгаковский Воланд. Автору важен вечный, вневременной смысл ситуации, когда только смерть, только гибель человека заставляют окружающих осознать его неповторимость.

А слова "Он молчал невпопад и не в такт подпевал" автобиографичны, они не только о лирическом герое, они – и о самом поэте.

"Диалог у телевизора". Анализ стихотворения 

Еще одну тематическую группу песен Высоцкого можно было бы назвать условно сатирической. Условно, потому что социальная, политическая и философская сатира у Высоцкого присутствует в песнях на самые разные темы.

– это не схематические карикатуры, а живые, узнаваемые характеры. Высоцкий еще в начале своего творчества подметил очень важное: в жизненной неустроенности, в засилье пошлости виноваты не только "верхи", но и "низы", так называемые "простые люди".

Прочитаем с этой точки зрения текст "Диалога у телевизора" (1973) – произведения, построенного в драматургической форме, рисующего два колоритных и жизненно достоверных характера. Диалог этот, кажется, бесконечен (чисто по объему самого стихотворения), длиной в целую человеческую жизнь. Стихотворение сюжетно-повествовательное, лирический герой в строгом смысле слова в нем отсутствует (он присутствует здесь в подтексте, в скрытом виде), но оно так замечательно, так важно для понимания Высоцкого, что не сказать о нем несколько слов невозможно. Напомню некоторые строфы этой хрестоматийно известной песни, в 1970–80-е годы звучавшей повсюду и повсюду вызывавшей смех до слез:

– Ой, Вань, гляди, какие клоуны!
Рот – хочь завязочки пришей...
Ой, до чего, Вань, размалеваны,
И голос – как у алкашей!

А тот похож – нет, правда, Вань, –
– такая ж пьянь.
Ну нет, ты глянь, нет-нет, ты глянь, –
Я – правду, Вань!

– Послушай, Зин, не трогай шурина:
Какой ни есть, а он – родня, –

Гляди, дождешься у меня!

А чем болтать – взяла бы, Зин,
В антракт сгоняла в магазин...
Что, не пойдешь? Ну, я – один, –


– Ой, Вань, гляди, какие карлики!
В джерси одеты, не в шивьет, –
На нашей Пятой швейной фабрике
Такое вряд ли кто пошьет...


Ну все друзья – такая рвань
И пьют всегда в такую рань
Такую дрянь!

– Мои друзья – хоть не в болонии,

А гадость пьют – из экономии:
Хоть поутру – да на свои!

– Ой, Вань, гляди-кось – попугайчики!
Нет, я, ей-богу, закричу!..

Я, Вань, такую же хочу...

А ты придешь домой, Иван,
Поешь и сразу – на диван,
Иль, вон, кричишь, когда не пьян...


– Ты, Зин, на грубость нарываешься,
Все, Зин, обидеть норовишь!
Тут за день так накувыркаешься...
Придешь домой – там ты сидишь!


Все время тянет в магазин, –
А там – друзья... Ведь я же, Зин,
Не пью один!

И кажется, не будет этому разговору, этим житейским разборкам, дрязгам, мелочным спорам конца. "Скучно на этом свете, господа!" – сказал бы классик. Смешны в этой песне и Ваня, и Зина, и Зинин приятель с завода шин, и друзья Вани, и клоуны, и попугайчики тоже смешны. И в то же время Зину с Ваней очень жаль. Песня называется не "Ваня и Зина", хотя они колоритны и являются героями этого довольно объемного (для стихотворения) текста, а "Диалог у телевизора". То есть в ней описана типичная ситуация, повторяющаяся изо дня в день, в каждой квартире, по всей стране. Автор в своей речевой характеристике персонажей настолько убедителен, что мы ясно представляем себе интерьер этой квартиры, положение героев в пространстве, то, как они одеты... Герои, точнее, персонажи говорят о важных для них житейских проблемах, о своих друзьях, о своих родственниках. При этом у Вани одно на уме – как бы поскорей выпить. Зина же тянется к красоте, "красивой" жизни, которую она может увидеть разве что по телевизору и, разумеется, в цирке с его мишурой и блестками. Вспомним булгаковского Шарикова: "Не люблю театр, цирк люблю". Одеты они, конечно, без претензий, в продукцию местной "пятой швейной фабрики", о которой говорит Зина. А что может пошить "пятая швейная"? Да то же, что и шестая, и двадцать пятая, и любая другая... Подсознательно Зина понимает, что жизнь их серая, тусклая, именно о несовершенстве своей жизни, о неэстетичности ее все время пытается говорить Зина, говорит как умеет. И Ваня чувствует, что Зина права в своих обидах на него, что жизнь их бессмысленна и пуста. Но они обречены вести этот свой бесконечный "диалог у телевизора": нет у них ни сил, ни желания, ни умения сделать свою жизнь счастливой, яркой и праздничной. Невольно возникает вопрос: кто виноват? По Высоцкому, винить приходится прежде всего самих себя, свою лень, свою необразованность, свое бескультурье. И вновь вспоминается классик: "Чему смеетесь? – Над собою смеетесь!" Написано, если вдуматься, очень ядовито, резко, но... не зло и без унижения человеческого в человеке (в отличие, кстати, от булгаковского Шарикова в "Собачьем сердце"): "Сатира Высоцкого сугубо русская, “простого человека” он высмеивает резко, но не унижая, не оскорбляя, напротив, сострадая, и у осмеиваемых создается впечатление, что он их понимает". Тоска Высоцкого по идеалу, по положительному лирическому герою здесь скрыта в подтексте (по принципу "от противного"), но она явственно ощущается.

принято относить к спортивной тематике – "Утренняя гимнастика" (1968), но в котором явственно прочитываются и сатирические мотивы. Спорт в трактовке Высоцкого – это модель окружающего мира, модель социальной действительности, человеческой судьбы, и утренняя гимнастика становится метафорой тоталитарного однообразия и застоя:

Не страшны дурные вести –
Мы в ответ бежим на месте, –
В выигрыше даже начинающий.
Красота – среди бегущих

Бег на месте общепримиряющий!

Казалось бы, безобидная, чисто юмористическая картина прошлой эпохи, но автор остроумно открывает в этой картине новую грань. Ровно в шесть часов по радио звучит: "Доброе утро, товарищи! Начинаем утреннюю гимнастику!" И далее все единомиллионно встают, единомиллионно открывают форточки, единомиллионно поднимают руки вверх-вниз... Не правда ли, воспринимается как иллюстрация к роману Е. Замятина "Мы" (1920) с его механистичностью жизни граждан Единого Государства, нумерами вместо имен, устранением искусства и т. д.?

Песни-сказки Высоцкого: "Лукоморья больше нет", "Про дикого вепря" 

Любимого лирического героя Высоцкого мы узнаем и в его песнях-сказках. Сам Высоцкий говорил о том, что он ценит прежде всего в человеке: "В мужчине ценю сочетание доброты, силы и ума. Когда я надписываю фотографии пацанам, подросткам и даже детям – хоть это к делу не относится, – обязательно пишу ему: “Вырасти сильным, умным и добрым”. А женщине я написал бы: “Будь умной, красивой и доброй”". Обращаясь к сказочным сюжетам, поэт их трансформирует, осовременивает, но герой остается истинно русским, бескорыстным, своеобразным Иванушкой-дурачком, который в конце концов оказывается самым умным. Высоцкий награждает его еще и своим автобиографическим качеством – "поперечностью", правом самостоятельного выбора в противовес навязыванию чужого мнения. Таков герой "Про дикого вепря" (1966), где "опальный стрелок", своего рода диссидент, берется спасти родное королевство от страшного зверя, но при этом категорически отказывается принять в качестве награды королевскую дочь:

А стрелок: "Да это что за награда?!
Мне бы – выкатить портвейну бадью!"
Мол, принцессу мне и даром не надо, –

Особенно интересна с этой точки зрения песня "Лукоморья больше нет" (1967), которую автор назвал "антисказкой""Руслан и Людмила". Впрочем, правильнее было бы говорить в данном случае о творческом использовании пушкинских мотивов. В русской литературе издавна классические стихи использовались для злободневных памфлетов и фельетонов. Классический шедевр в таких случаях играет роль эталона, гармоничного идеала, на фоне которого рисуется дисгармоничная действительность. Процитируем отдельные строфы из этой песни:

Лукоморья больше нет,
От дубов простыл и след, –
Дуб годится на паркет – так ведь нет:
Выходили из избы

Порубили все дубы на гробы.

Ты уймись, уймись, тоска,
У меня в груди!
Это – только присказка,
– впереди...

Тридцать три богатыря
Порешили, что зазря
Берегли они царя и моря, –
Кажный взял себе надел –
– и в ем сидел,
Охраняя свой удел не у дел.

Здесь и вправду ходит Кот, –
Как направо – так поет,
Как налево – так загнет анекдот, –

Цепь златую снес в торгсин
И на выручку – один – в магазин.

Бородатый Черномор –
Лукоморский первый вор –
– ох, хитер!
Ловко пользуется, тать,
Тем, что может он летать:
Зазеваешься – он хвать! – и тикать.
................................................

Лукоморья больше нет, –
Все, про что писал поэт, это – бред.

Ты уймись, уймись, тоска, –
Душу мне не рань!

Значит, сказка – дрянь.

Не всякому изысканному вкусу удовлетворяет это стихотворение, но в оригинальности, в остроумии и большой общественно-политической точности этому стихотворению отказать нельзя. И эта смешная песня-сказка на самом деле тоже очень грустная. У Пушкина знаменитый дуб ("У Лукоморья дуб зеленый...") является символом лада, гармонии, выражением русского национального духа, каким он сложился за целое тысячелетие. Гармоничен, напевен и сам пушкинский стих, его ритм, размеренный и плавный. Песня же Высоцкого написана о том, что в нашем русском отечестве наступил разлад, все пошло вкривь и вкось. И ритм стиха у Высоцкого иной – сбивчивый, прерывистый, дисгармоничный.

Мир пушкинской сказки светел, музыкален, гармоничен. Современный же мир в зеркале "антисказки" Высоцкого – это мир не чудесный, но чудовищный. Пронзителен, горек вывод автора... "Сегодняшнюю прозаическую действительность поэт поверяет меркой “старинного”, гармонического стиля, соотносит с моделью мироздания, явленной в пушкинском тексте. Сравнение, как видим, не в пользу современности – отсюда и ощущение боли, трагического сарказма".

В этой песне-сказке пушкинская ее основа очевидна и открыто обыгрывается. Но у Высоцкого в других текстах много скрытого, непрямого цитирования из самых разных произведений русской литературы. Поэтому чтение Высоцкого не всегда может быть легким, и с большей полнотой его тексты может понять только читатель подготовленный, знающий русскую классическую литературу.

"Я не люблю", "Песня о времени" - устремления лирического героя Высоцкого 

Каковы устремления лирического героя Высоцкого в этом дисгармоничном мире – уже не сказочном, а реальном? Что он любит? В чем ищет спасения? Поэт прямо называет то, что он "не любит". Об этом песня "Я не люблю" (1969):

... Я не люблю холодного цинизма,

Когда чужой мои читает письма,
Заглядывая мне через плечо...

Я не люблю уверенности сытой, –
Уж лучше пусть откажут тормоза.
"честь" забыто
И что в чести наветы за глаза.

Я не люблю манежи и арены:
На них мильон меняют по рублю.
Пусть впереди большие перемены –

Но и прямого разговора о нравственных ценностях в своих стихах и песнях Высоцкий тоже не избегает, очень часто снимает ролевую маску и тогда говорит лирический герой, за которым стоит сам поэт. Во многих стихах Высоцкого раскрываются положительные идеалы, символ веры поэта. Говорится о самом важном в жизни, в человеке, утверждаются неоспоримые ценности. Нов и оригинален ли здесь Высоцкий? Да нет, ничего нового он здесь не открыл и не стремился, кажется. Дружба, любовь, верность ценились всегда, но Высоцкий напомнил о них в наше время просто и потрясающе искренне, без назидательности и нравоучений. Должно быть, напоминать о них, пропускать через свое сердце необходимо каждому поколению заново. См. "Песню о времени" (1975):

Ты к знакомым мелодиям ухо готовь

Потому что любовь – это вечно любовь,
Даже в будущем вашем далеком...

Как у вас там с мерзавцами? Бьют? Поделом!
Ведьмы вас не пугают шабашем?

Даже там – в добром будущем вашем?

Чистоту, простоту мы у древних берем,
Саги, сказки – из прошлого тащим, –
Потому, что добро остается добром –

Песни об испытании личности. "Песня о друге" 

И в мирное время Высоцкий испытывает своего лирического героя в экстремальных ситуациях, на изломе событий, в которых сущность человека проявляется наиболее отчетливо. Лирический герой Высоцкого – это человек действия, с истинно мужским характером, его невозможно представить равнодушным и успокоившимся, он всегда в исканиях, он всегда проходит проверку на прочность, силу характера, человечность. Стихи Высоцкого не бывают "созерцательными" (хотя часто бывают философичными). Особую тематическую группу среди стихов Высоцкого составляют песни об испытании личности, о единоборстве со стихией. Это и "Дорожная история", и морские песни, и "альпинистские" песни, написанные для кинофильма "Вертикаль" – "Прощание с горами", "Песня о друге" и многие другие.

Песня о друге

Если друг оказался вдруг

Если сразу не разберешь,
Плох он или хорош, –
Парня в горы тяни – рискни! –
Не бросай одного его:

Там поймешь, кто такой.

Если парень в горах – не ах,
Если сразу раскис и вниз,
Шаг ступил на ледник – и сник,
– и в крик, –
Значит, рядом с тобой – чужой,
Ты его не брани – гони:
Вверх таких не берут и тут
Про таких не поют.


Пусть он хмур был и зол, но шел,
А когда ты упал со скал,
Он стонал, но держал;
Если шел он с тобой как в бой,
– хмельной, –
Значит, как на себя самого
Положись на него!

1966

Высоцкий и в этом, и в других стихотворениях не просто рассказывает о суровых испытаниях – он и читателей-слушателей подвергает серьезному испытанию, погружает в атмосферу драматизма, делает их участниками событий. Высоцкий, как правило, драматизирует действие (это излюбленный его прием), достигая потрясающего воздействия на слушателей. Он создавал "песни-роли", вживаясь в образы персонажей – героев его произведений. Каждая его песня – это моноспектакль, где Высоцкий был и актером, и драматургом, и режиссером, и прежде всего поэтом.

"Прерванный полет" - тема собственной творческой судьбы 

– это не только человек действия, но и философ, мучительно размышляющий о жизни и смерти, о добре и зле, о времени и судьбе, своей судьбе и сущности человека, о смысле жизни. Причем, как всегда, ту или иную философско-этическую идею, проблему лирический герой переживает с полной душевной отдачей, на пределе чувств, трагически осознавая свое несовершенство и несоизмеримость с огромным миром. Иначе он не был бы лирическим героем Высоцкого.

Тема собственной творческой судьбы, своего поэтического наследия, своего места в мире – это, как свидетельствует мировая литература (а тем более русская), обязательная тема для каждого поэта. Не обошел ее и Высоцкий. В песне "Прерванный полет" (1973) лирический герой, как всегда, максималист, смысл жизни которого – постичь мир "до дна, до...", ни единой буквой не солгать. Удалось ли? Останется ли след? Эта мысль приводит лирического героя, посвятившего стихи своей любимой, в отчаяние:

Ни единою буквой не лгу –

И писал ей стихи на снегу...
К сожалению, тают снега!

Максимализм и отчаяние Высоцкого станут тем более очевидными, если мы вспомним аналогичные строки в сонетах Шекспира, посвященные возлюбленной поэта – "смуглой леди":

Замшелый мрамор царственных могил

В которых я твой образ сохранил.
К ним не пристанет пыль и грязь веков.

Шекспир говорит о вечности своего стиха; стихи лирического героя Высоцкого – "стихи на снегу"? Не совсем так, и к этому мы вернемся чуть позднее. Ранимость, обнаженность поэтического сердца – это тоже качество лирического героя Высоцкого. А неудовлетворенность собой, вечные сомнения, максимализм для него самого были условием творчества, неустанной работы над словом.

Еще одно качество лирического героя поэта – пророческий дар по отношению к собственной судьбе, собственной смерти, – признак настоящей поэзии. Этим качеством обладал лирический герой М. Ю. Лермонтова, который был уверен, что его судьба исключительная, что его ждет ранняя смерть (см. стихотворение "Сон"). Несмотря на то, что "Прерванный полет" был написан за семь лет до смерти, он воспринимается как пророческий, как завещание поэта. Впоследствии М. Влади назвала свою книгу о Высоцком "Владимир, или Прерванный полет". Эта метафора стала эмблематичной для поэта. Процитируем отдельные строки этого стихотворения:


Но не допел ее, не до...

Не дозвучал его аккорд
И никого не вдохновил.
Собака лаяла, а кот –


Смешно, не правда ли, смешно!
А он шутил – недошутил,
Недораспробовал вино
И даже недопригубил...


Но не добрался он, не до...

Ни до догадки, ни до дна,
Не докопался до глубин
И ту, которая одна, –


Смешно, не правда ли, смешно!
А он спешил – недоспешил, –
Осталось недорешено
Все то, что он недорешил...

– "первое лицо", объединяет личность автора. "Я пишу очень разные песни, почти все они написаны от первого лица", – говорил Высоцкий. Этот герой – с высоким чувством собственного достоинства, внутренне свободный, причем свобода его проявляется не только в открытой борьбе, в открытом сопротивлении обстоятельствам, но в самом образе жизни – веселом, добром, незакомплексованном (как сказали бы мы ныне), несмотря на тяжелейшие обстоятельства, несмотря на давление времени.

Герой Высоцкого – бунтарь, максималист, а значит фигура трагическая, обреченная на враждебное к себе отношение, на преждевременную смерть – физическую, но не поэтическую.

О чем бы ни писал Высоцкий, он всегда писал искренно, на пределе чувств, ему невозможно не верить. Он и сам "не вернулся из боя", умер очень рано. Не вернулся из боя с подлостью, пошлостью, трусостью, серостью. Он не жалел себя, он был чрезвычайно талантлив, он был "сильным, умным и добрым". Это о нем и его лирическом герое. Потому его так любили. Потому и хоронили его всей Москвой и всей страной.

Написаны ли его стихи "на снегу", как говорится в стихотворении "Прерванный полет", или на материале гораздо более прочном? Не будем гадать – время покажет... Хочется согласиться с самим Высоцким, который закончил свой "Памятник" (1973) словами:

И, когда уже грохнулся наземь,

Прохрипел я похоже: "Живой!"

Раздел сайта: