Поиск по творчеству и критике
Cлово "DIES"
Входимость: 2. Размер: 21кб.
Входимость: 1. Размер: 7кб.
Входимость: 1. Размер: 80кб.
Входимость: 1. Размер: 57кб.
Входимость: 1. Размер: 86кб.
Примерный текст на первых найденных страницах
Входимость: 2. Размер: 21кб.
Часть текста: к ним прозаическое "Вместо предисловия" и в 1961-м эпиграф - строфу из стихотворения "Так не зря мы вместе бедовали". В таком виде цикл, после сличения текстов, которые несколько человек из ее окружения знали на память со времени их возникновения, был записан наконец на бумаге и стал каноническим списком "Реквиема", тогда же получив от Ахматовой статус поэмы. Ахматова считала, что поступить как прежде было - по условиям времени - равноценно самоубийству. В "Записках об Анне Ахматовой" Лидия Чуковская сделала впечатляющую зарисовку того почти ритуала, которым сопровождалось ее знакомство с "Реквиемом". "Анна Андреевна, навещая меня, читала мне стихи из "Реквиема" тоже шепотом, а у себя в Фонтанном доме не решалась даже на шепот, внезапно, посреди разговора, она умолкала и, показав мне глазами на потолок и стены, брала клочок бумаги и карандаш; потом громко произносила что-нибудь очень светское: "хотите чаю?" или "вы очень загорели", потом исписывала клочок быстрым почерком и протягивала мне. Я прочитывала глазами и, запомнив, молча возвращала их ей. "Нынче такая ранняя осень", - громко говорила Анна Андреевна и, чиркнув спичкой, сжигала бумагу над пепельницей". Смерть Сталина почти мгновенно и существенно...
Входимость: 1. Размер: 7кб.
Часть текста: Лежал закат костром багровым, И медленно густела тень. Тихо гаснущий костер северного вечера в чудесном городе Петровом после прохладного дня - какой значительный подход к поэме любви! Личное переживание сочетается с определенными местами города. В его домах, в его садах запечатлевается прошлое, ценное не для общества, но для отдельного человека. Ведь под аркой на Галерной Наши тени навсегда. Образ Анны Ахматовой носит гораздо более конкретный характер, чем образ Блока. Она любит обозначать место действия. Отдельные уголки Петербурга постоянно упоминаются в ее стихах. ... стали рядом Мы в блаженный миг чудес, В миг, когда над Летним садом Месяц розовый воскрес. . . . . . . . . . . . . . . . . . Ты свободен, я свободна, Завтра лучше, чем вчера Над Невою темноводной, Под улыбкою холодной Императора Петра. (1913) Каким близким стал город, как сроднилась с ним душа! - и лик холодного Петербурга озарила улыбка. А давно ли о нем говорил чуткий и зоркий поэт: "ни миражей, ни грез, ни улыбки!" Петербург становится ковчегом нашего личного былого. Вспомним Подростка, который имел здесь "счастливые места", которые он любил посещать, чтобы "погрустить и припомнить". Анна Ахматова превращает Петербург в какой-то "заповедный город". Долго шел через поля и села, Шел и спрашивал людей: "Где она, где свет веселый...
Входимость: 1. Размер: 80кб.
Часть текста: алмазы Пепел и алмазы "Поэма без героя" 1 В поэму входишь, как - в собор. Углы погружены в сумрак. Многоцветные витражи повествуют о роковых встречах, столкновениях, гибелях. А сверху льются мощные потоки света. И схваченное колоннами пространство устремлено ввысь. Звуки органа потрясают нас то карающей бурей "Dies irae" (день гнева), то лучистыми волнами "Lux aeterna" (вечный свет). Не сразу охватываешь взглядом гармонию целого. Громаду "выстроенного" пространства, огнедышащие фрески, ювелирную резьбу алтарей, созвучия света и тени. Писать о поэме нелегко. Трудно удержаться от цитат, и еще труднее их обрывать. Так полновесно слово. Так емка строка. Так чеканна строфа. Так волнующа ритмика. Слово в поэме кристально-прозрачно, точно, выверено (пушкинская родословная устанавливается сразу). Вместе с тем в поэме сложный вихревой водоворот течений, видимых и подводных. Пересекаются многие орбиты бытия и сознания. Внутренний монолог внедряется в рассказ. Повествование растворяется в лирических волнах. Непрерывные переходы во времени: от сиюминутного к вчерашнему, к давнопрошедшему - и обратно. Как в прошедшем грядущее зреет, Так в грядущем прошлое тлеет... В "Тайной вечере" Леонардо да Винчи один знаток насчитал четырнадцать горизонтов. В поэме Ахматовой их, быть может, не меньше. Страницы дневника - и летопись века. Взгляд сверху, с самой высокой точки, - и зорко подмеченные детали. Тончайшие душевные движения - и схваченная орлиным взором эпоха. Канун первой мировой войны - и дни Отечественной, пережитой нами. Скрещиваются все стихии: огонь трагедийной патетики и освежающая влага лирики; земля реальнейших подробностей и воздух далей времени. Попробуем оглядеть поэму хотя бы так, как осматривают "Заложников города Кале" Огюста Родена: обходя изваяние со всех сторон. 2 Я уже писал о давнем сродстве ахматовской лирики с драматургией. Не покажется поэтому удивительным, что в центре...
Входимость: 1. Размер: 57кб.
Часть текста: была замужем и не жила в Фонтанном Доме, а лишь приходила сюда. По этому поводу Ахматова как-то заметила Лидии Чуковской: "А вот такие наслоения жен, - она... легонько постучала в стенку Николая Николаевича, - это уже совсем чепуха". Близким другом Ахматовой стал Владимир Георгиевич Гаршин, общение с которым началось, видимо, в 1937 году54. Это был крупный ученый, врач-патологоанатом, блестящий преподаватель, о котором с восхищением вспоминают его ученики. Дворянин, истинный интеллигент, сформировавшийся как личность еще в дореволюционной России (родился в 1887 году), родной племянник писателя В. М. Гаршина, ценитель литературы и искусства, известный коллекционер. Он подарил музеям Ленинграда и Новгорода коллекции орденов, монет, икон и старинных русских рукописей. В. Г. Гаршин был поклонником поэзии Н. С. Гумилева, что, вероятно, и послужило первоначальным импульсом к знакомству с А. А. Ахматовой. По свидетельству И. Н. Пуниной, их познакомил врач-эндокринолог, ученый Василий Гаврилович Баранов, который лечил Ахматову в Мариинской больнице55. Владимир Георгиевич приходил в Фонтанный Дом навещать Ахматову после болезни, следил за состоянием ее здоровья, поддерживал ее. Но его...
Входимость: 1. Размер: 86кб.
Часть текста: "Миф о поэте" Анны Ахматовой в западноевропейском литературном контексте: интертекстуальный анализ В попытках объяснить себе и воображаемому читателю литературный статус "Поэмы без героя" Ахматова обозначила свое новаторство как предельную смысловую интенсификацию стиха1. Уточним: в "Поэме без героя" информационная емкость тождественна предельной цитатности поэтической строки. Пути, на которых Ахматова в "триптихе" реализует тайную знаковость2 своего письма, способы "перечитывания" ею источников, ставших предтекстами ее стихов, - предмет дальнейших рассуждений, в результате которых обнаруженные неявные смыслы исследуемого сегмента текста организуются в единое целое и проясняют более глубокую во временном и в онтологическом плане сущность. Объектом анализа станут следующие строфы поэмы: Ты... Ровесник Мамврийского дуба, Вековой собеседник луны. Не обманут притворные стоны, Ты железные пишешь законы, Хаммураби, ликурги, солоны У тебя поучиться должны. Существо это странного нрава. Он не ждет, чтоб подагра и слава Впопыхах усадили его В юбилейные пышные кресла, А несет по цветущему вереску, По пустыням свое торжество. И ни в чем не повинен: ни в этом, Ни в другом и ни в третьем... Поэтам Вообще не пристали грехи. Проплясать пред Ковчегом Завета Или сгинуть!.. Да...