Поиск по творчеству и критике
Cлово "MACABRE"
Входимость: 1. Размер: 54кб.
Входимость: 1. Размер: 25кб.
Входимость: 1. Размер: 53кб.
Входимость: 1. Размер: 32кб.
Входимость: 1. Размер: 121кб.
Примерный текст на первых найденных страницах
Входимость: 1. Размер: 54кб.
Часть текста: "Побеги травы" ("Правда" за июль 1922 года) Н. Осинский произносит целый панегирик Анне Ахматовой и даже утверждает, что последней "после смерти А. Блока бесспорно принадлежит первое место среди русских поэтов". Не знаю, оценивает ли сам Осинский серьезность и ответственность этого утверждения. Первый поэт страны в величайшую из эпох всеобщей истории это - не шутка, это - не просто признание большого таланта или мастерства поэта. От первого поэта страны требуется большее. I. О первом поэте и осторожности. Г. В. Плеханов когда-то писал: "Когда художники становятся слепыми по отношению к важнейшим общественным течениям своего времени, тогда очень сильно понижается в своей внутренней стоимости природа идей, выражаемых ими в своих произведениях. А от этого неизбежно страдают и эти последние" ("Искусство", стр. 158). В самом деле, только тот кому "поэзия любезна, приятна, сладостна, полезна, как летом сладкий лимонад", может признать первым поэтом страны художника, не стоящего на высоте передовых идей своего времени. Но ведь марксисты никогда не...
Входимость: 1. Размер: 25кб.
Часть текста: Образ автора в набросках балетного либретто по «Поэме без Героя» Анны Ахматовой Над балетным либретто по "Поэме без Героя" Анна Ахматова работала в 1958 - начале 1960-х годов; оно представляет собой две серии (1958 и 1959 гг.) набросков трех действий предполагаемого балета, записи отдельных сцен, датированные 1960 и 1961 годами, и недатированный набросок, относящийся, видимо, к 1962 году или еще более позднему времени1. Параллельно шла работа над самой "Поэмой без Героя", менялась система персонажей, появлялись новые штрихи в портрете автора. В либретто он в чем-то совпадает с главным автобиографическим героем "Поэмы", в чем-то - нет, и, конечно, интереснее логика несовпадений. В набросках 1958 года образ автора наиболее развернуто обозначен во втором действии "балета": "<…> высокая фигура в черном домино идет ей <Героине - О. Ф.> навстречу. Это автор, хор, совесть - вообще все, что угодно"2. Заданные здесь многоплановость и даже многовариантность "фигуры в черном" позволяют соотнести ее с фрагментом первого действия того же периода (с позднейшими вставками): "На портрете дама в черном и в маске. (Одно мгновение). (Кто?)". Автор как персонаж обозначен в четырех сценах либретто, три из них сюжетно в основном соответствуют "Поэме без Героя": 1) "Спиной к зрителю автор. Сцена с...
Входимость: 1. Размер: 53кб.
Часть текста: памяти": Иль того ты видишь у своих колен, Кто для белой смерти твой покинул плен? - В этих двух эпиграфах Ахматова как бы сводила две тени - тень из стихотворения 1940 года, посвященного Андрониковой, и тень Судейкиной, так как "Голос памяти" был посвящен ей. Но потом первый эпиграф Ахматова сняла (во всяком случае, его нет в тексте, которым я пользуюсь), чтобы осталась только Судейкина. Глава начинается с ремарки: Спальня Героини. Горит восковая свеча. Над кроватью три портрета хозяйки дома в ролях. Справа она - Козлоногая, посредине - Путаница, слева - портрет в тени. Одним кажется, что это Коломбина, другим - Донна Анна (из "Шагов Командора")… - О ролях Судейкиной в пьесе "Путаница, или 1840 год" и о роли Козлоногой я уже писала. Донна Анна из "Шагов Командора" связывает ее с самим Блоком. "Шаги Командора" были написаны в 10-12-м годах: "Тяжкий, плотный занавес у входа, За ночным окном - туман. Что теперь твоя постылая свобода, Страх познавший Дон Жуан? Холодно и пусто в пышной спальне, Слуги спят и ночь глуха. Из страны блаженной, незнакомой, дальней Слышно пенье петуха. Что изменнику блаженства звуки? Миги жизни сочтены. Донна Анна, спит, скрестив на сердце руки, Донна Анна видит сны… Чьи черты жестокие застыли, В зеркалах отражены? Анна, Анна, сладко ль спать в могиле? Сладко ль видеть неземные сны? Жизнь пуста, безумна и бездонна! Выходи на битву, старый рок! И в ответ - победно и влюбленно - В снежной мгле поет рожок. Пролетает, брызнув в ночь огнями, Черный, тихий, как сова, мотор. Тихими, тяжелыми шагами В дом вступает Командор… Настежь дверь. Из непомерной стужи, Словно хриплый бой ночных часов - Бой часов: "Ты звал меня на ужин. Я пришел. А ты готов?.." На...
Входимость: 1. Размер: 32кб.
Часть текста: "прототипов" "Поэмы без героя". В исследованиях Верхёйла, Добина, Долгополова, Жирмунского, Струве, Тименчика, Топорова, Хейт, Цивьян, Чуковского, а также в записках Исайи Берлина, Лидии Чуковской и Надежды Мандельштам содержится масса информации о людях и событиях, которые так или иначе нашли отражение в поэме. Благодаря некоторым особенностям поэмы (о которых ниже), исследователи не столько спорят друг с другом, сколько дополняют друг друга. Большинство критиков сходятся на том, что в каждом персонаже своей поэмы Ахматова стремилась слить воедино несколько реально существовавших лиц. В самом деле, возьмем хотя бы адресата "Посвящения". Обычно, если адресат посвящения даже и не назван поэтом прямо, то, по крайней мере, всегда подразумевается один, конкретный человек. Посвящение же Ахматовой, похоже, обращено к некоему многоликому существу. Причем иные из этих ликов принадлежат реальности, а другие - литературе, Вот это посвящение1: 27 декабря 1940 Посвящение . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . ... а так как мне бумаги не хватило, я на твоем пишу черновике. И вот чужое слово проступает и, как тогда снежинка на руке, доверчиво и без упрека тает. И темные ресницы Антиноя вдруг поднялись - и там зеленый дым, и ветерком повеяло родным... Не море ли? Нет, это только хвоя могильная, и в накипанье пен всё ближе, ближе... Marche funebre... Шопен... Ночь Фонтанный Дом У Н. Мандельштам не было ни малейших сомнений в том, что "Посвящение" обращено к ее покойному мужу, который действительно был одним из ближайших друзей Ахматовой. По словам Н. Мандельштам,...
Входимость: 1. Размер: 121кб.
Часть текста: С этого звука начинает и Ахматова свой ретроспективный каталог столичных шумов: "Звуки в петербургских дворах. Это, во-первых, звук бросаемых в подвал дров. Шарманщики ("пой, ласточка, пой, сердце успокой..."), точильщики ("точу ножи, ножницы..."), старьевщики ("халат, халат"), которые всегда были татарами. Лудильщики. "Выборгские крендели привез" (гулко в дворах-колодцах). <...> Колокольный звон, заглушаемый звуками города. Барабанный бой, мне всегда напоминающий казнь. Санки с размаху о тумбу на горбатых мостах..."3 Ахматова перечислила только отдельные фрагменты пространного фонового пласта. Для того чтобы представить себе его в более широком объеме, воспользуемся забытыми воспоминаниями одного из коренных петербуржцев: "А где теперь музыка петербургских дворов - бесконечно разнообразные напевы разносчиков? Сколько в ней было неуловимой прелести. С раннего детства я знал все их певучие скороговорки, врывавшиеся весной со двора в открытые окна вместе с запахом распускающихся тополей. Вон мальчик в белом фартуке тоненьким голоском выкликает: Вот спички хоро-о-о-о-о-ши, Бумаги, конверта-а-а-а-а. Его сменяет баба со связкой швабр на плече. Она останавливается среди двора и, тихо вращаясь вокруг своей оси, грудным голосом поет: Швабры по-о-о-ловня-а-а-а-а-а-а-ааа. Потом, покачиваясь и поддерживая равновесие, появляется рыбак с большой зеленой кадкой на голове, в которой на дне плещется живая рыба, а сверху, на полочке, разложена сонная: Окуни, ерши,...