Поиск по творчеству и критике
Cлово "ROI"
Входимость: 2. Размер: 70кб.
Входимость: 2. Размер: 62кб.
Входимость: 2. Размер: 39кб.
Входимость: 2. Размер: 42кб.
Входимость: 1. Размер: 57кб.
Входимость: 1. Размер: 154кб.
Входимость: 1. Размер: 23кб.
Входимость: 1. Размер: 78кб.
Входимость: 1. Размер: 109кб.
Входимость: 1. Размер: 109кб.
Входимость: 1. Размер: 23кб.
Входимость: 1. Размер: 94кб.
Примерный текст на первых найденных страницах
Входимость: 2. Размер: 70кб.
Часть текста: - 1995. - вып. VI. "Как времена Веспасиана..." (К проблеме героя в творчестве Анны Ахматовой 40–60–х годов) I Выдающийся человек, привлекающий к себе пристальное внимание – сначала современников, а затем потомков, – еще при жизни бывает окружен ореолом различного рода мифов и легенд. А если этот выдающийся человек – поэт или писатель, то мифы и легенды о нем рано или поздно завоевывают себе пространство ив сфере, казалось бы, сугубо научной: в литературоведческих исследованиях его творческого наследия. Это общее положение неизменно подтверждается посмертной судьбой любого из великих русских писателей или поэтов: Пушкина1, подготовленную Пушкинским Домом и содержащую "полный набор "образцов" всех мифов и легенд о Пушкине, Лермонтова, Гоголя... То же происходит сегодня и с творчеством Анны Ахматовой. На одном из таких литературоведческих мифов об Ахматовой мы и намерены здесь остановиться. Дело в том, что ряд ее произведений 40–60–х годов...
Входимость: 2. Размер: 62кб.
Часть текста: повторяя слова Понтия Пилата из "Евангелия от Иоанна". В 1955 году появилось еще одно объяснение в Предисловии "Из письма к NN", где Ахматова пишет, что, разбирая осенью 40-го года погибший впоследствии в блокаду архив, она наткнулась на письма и стихи о событиях 1913 года - о самоубийстве Всеволода Князева, одного из героев "Поэмы", и ссылается на свои строчки: "Бес попугал в укладке рыться…". В 40-м году Ахматова написала стихотворение "Подвал памяти" пример работы памяти вне зависимости от желания автора: Но сущий вздор, что я живу грустя И что меня воспоминанье точит. Не часто я у памяти в гостях, Да и она меня всегда морочит. Когда спускаюсь с фонарем в подвал, Мне кажется - опять глухой обвал Уже по узкой лестнице грохочет. Чадит фонарь, вернуться не могу, А знаю, что иду туда, к врагу. И я прошу, как милости… Но там Темно и тихо. Мой окончен праздник! Уж тридцать лет, как проводили дам, От старости скончался тот проказник… Я опоздала. Экая беда! Нельзя мне показаться никуда. Но я касаюсь живописи стен И у камина греюсь. Что за чудо! Сквозь эту плесень, этот чад и тлен Сверкнули два зеленых изумруда. И кот мяукнул. Ну, идем домой! Но где мой дом и где рассудок мой? Это стихотворение тоже предтеча "Поэмы" и тоже может служить одним из ее предисловий. "Иных уж нет, а те далече…" - Эпиграф взят из 8-й главы "Евгения Онегина". Не думаю, что надо его расшифровывать. Слова эти, кстати, аукнутся в 3-й части "Поэмы", в "Эпилоге": … Все в чужое глядят окно. Кто в Ташкенте, а кто в Нью-Йорке. И изгнания воздух горький - Как отравленное вино. В ранней редакции "Поэмы" был еще другой эпиграф, из Ларошфуко: "Все правы". Примечательно, что Ахматова сняла эту...
Входимость: 2. Размер: 39кб.
Часть текста: Кремера состоялись два фестиваля, воскрешающие музыку композитора "серебряного века" Артура Сергеевича Лурье (1891-1966)1. "В поисках потерянного Орфея" - так назван документальный фильм о нем, снятый американским режиссером Элин Флипс, в котором показан и сам процесс воскрешения: Гидон Кремер разыскивает по музыкальным библиотекам ноты Лурье, исполняет его музыку, беседует с людьми, знавшими Артура Сергеевича. "Для меня было большим открытием натолкнуться на творчество совершенно забытого русского композитора Артура Лурье. Я хочу встать на защиту этого гениального человека..." - сказал Гидон Кремер в интервью газете "Русская жизнь". Таково его мнение, которое разделяют отнюдь не все. Скрипач и музыковед Соломон Волков рассказывает в фильме: "Я впервые услышал об Артуре Лурье, когда приехал в Ленинград в конце 50-х. Сам Лурье был тогда жив. Он жил в Нью-Йорке. Но для людей в Ленинграде он был как бы мертв. <...> Однако его присутствие ощущалось очень сильно. Я встречал многих музыкантов, которые еще помнили Лурье. <...> Они работали вместе с ним и бывали на его концертах. Но <...> они относились к Лурье весьма скептически. <...> То есть к Лурье как к человеку меня ничто не могло привлечь. Мое отношение изменилось в начале 60-х, когда я познакомился с Анной Андреевной Ахматовой. И она была первым человеком, который...
Входимость: 2. Размер: 42кб.
Часть текста: - "Поэма без героя") Ахматовские чтения. Вып. 1. Царственное слово. М., 1992. С. 150-165. "Петербургские повести" Андрея Белого и Анны Ахматовой ("Петербург" - "Поэма без героя") Как известно, роман "Петербург" Андрея Белого - своеобразная "петербургская повесть", отсылающая читателя к "петербургским повестям" "Медный всадник" и "Пиковая дама" Пушкина. Мотивы этих произведений играют важную структурно-функциональную роль в художественной системе романа, все восемь глав которого предваряются стихотворными эпиграфами их пушкинской лирики и поэм 30-х годов. Уже первой главе предпослан эпиграф, который, который недвусмысленно связывает "Петербург" с "Медным всадником" ("Была ужасная пора… Печален будет мой рассказ"). В "Поэме без героя" эпиграфом из пушкинских стихов сопровождается даже прозаическое "Вместо предисловия", а также - часть первая ("Девятьсот тринадцатый год") с авторским жанровым определением "Петербургская повесть", часть вторая ("Решка") и часть третья ("Эпилог"). И в романе, и в поэме парафразы и реминисценции из пушкинских текстов с трудом поддаются достаточно надежному учету. Насыщенность творчества Анны Ахматовой пушкинскими мотивами и реминисценциями, без сомнения, - традиция, унаследованная ею от учителей и старших современников (прежде всего от Брюсова, Блока и Андрея Белого). Акмеисты потому так неистово отрекались от своих предшественников и учителей, что генетические и субстанциональные связи символизма и акмеизма лишали последний (особенно в глазах символистов) права на самостоятельное существование, в чем не было отказано авангардному футуризму, например, в оценках Брюсова или Андрея Белого. По свидетельству современников, Ахматова...
Входимость: 1. Размер: 57кб.
Часть текста: как она относится к стихам Бродского, она ответила: "За ним будущее". А в записях современников я встречала еще одно высказывание Ахматовой о Бродском: "Я однажды призналась Бродскому в белой зависти. Читала его и думала: вот это ты должна была бы написать и вот это. Завидовала каждому слову, каждой рифме". Бродский в стихотворении, посвященном Ахматовой, явно вспоминал "Поэму без героя", когда писал: "…на явном рубеже Минувшего с грядущим, на меже Меж Голосом и Эхом - все же внятно Я отзовусь…" Может быть, он как раз и отозвался в "Поэме" - "на рубеже минувшего с грядущим"? И все-таки в окончательном варианте, вернее после разрыва с Гаршиным, Ахматова имела в виду Берлина, потому что в варианте "Поэмы" 1946 года здесь были строчки: Гость из будущего! - неужели Не пройдет и четыре недели Мне подарит его темнота? И все равно - конкретного человека нам эти строчки не открывают. Как не открывает выписанный рукой Ахматовой на экземпляре "Поэмы", подаренном художнице А. Любимовой в 1945 году, эпиграф из "Макбета": "Доктор. Дальше, дальше. В жизни ты познала что-то недозволенное. Придворная дама. Она выдала, чего не должна была говорить. Одно небо знает, какие у нее тайны". С детства ряженых я боялась, Мне всегда почему-то казалось, Что какая-то лишняя тень Среди них без лица и названья Затесалась… - В "Прозе о Поэме" у Ахматовой в такую же новогоднюю ночь за огромным ...
Входимость: 1. Размер: 154кб.
Часть текста: самое важное". Тогда я, по правде сказать, не очень понял - почему. И долго не мог понять, пока однажды не начал перечитывание поэмы не с первой страницы, как всегда, а именно с этих строк, с этого места второй ее части, "Решки". Когда я потом возвратился к началу, мне показалось, что я наткнулся на какой-то действительно самый важный подспудный пласт поэмы, и многое в ней стало мне с тех пор и яснее, и ближе. А что, если и сейчас попробовать вдуматься, вслушаться, вжиться в эту тишину, чтобы потом, может быть, отчетливее представить себе, что же ее нарушило, что в нее ворвалось или, вернее, что ею самой оказалось вызванным на свет божий и облеклось в фантасмагорию начала поэмы. Позволим себе и мы, вслед за Ахматовой, своего рода "запрещенный прием", чтобы проникнуть в поэму изнутри так называемых "привходящих обстоятельств". Вспомним ту высокую, холодную, почти ничем не обставленную комнату во внутреннем флигеле Фонтанного дома, "через площадку" от дворцового зеркального зала, тоже всегда пустого и как будто навеки выстуженного. Как редко и как ненадолго нарушалось царившее здесь одиночество, как плотно оно, должно быть, окутывало в бессонные ночи поэта, уже долгие годы жившего вне общения со своим читателем. Правда, в том же 1940 году, в конце которого началась жизнь Поэмы, из этой плотной и неизбывной тишины вырвался и прозвучал неповторимый голос, многими уже забытый: вышел в свет сборник стихов "Из шести книг". Но одна из надписей на этой единственной почти за двадцать лет книге недаром так настойчиво говорила о Лете: "Почти от залетейской тени...", "И над задумчивою Летой // Тростник оживший зазвучал". А незадолго до того тем же...
Входимость: 1. Размер: 23кб.
Часть текста: свойств позднего творчества А. Ахматовой. Многие ее стихи настоятельно требуют пояснения. Одним из таких произведений является цикл "Cinque", наблюдениям над текстом которого посвящено настоящее сообщение. В основе этих наблюдений - два следующих важных обстоятельства. Во-первых, все стихотворения цикла обращены к реально отсутствующему человеку, причем отсутствующему непоправимо - его нет в мире живущих: Ни отчаянья, ни стыда Ни теперь, ни потом, ни тогда. Но живого и наяву, Слышишь ты, как тебя зову1. ("Cinque, 1"; курсив здесь и далее мой. - В. Е.) На это же указывает эпиграф ко всему циклу: "Как ты сама, несомненно, будет он тебе верным и постоянным до смерти", - заключительные строки стихотворения Ш. Бодлера "Мученица" (переведены Ахматовой). Мученица - молодая женщина, умерщвленная любовником в порыве чудовищной страсти. Ситуация, воспроизводимая в "Cinque", зеркальна по отношению к стихотворению Бодлера: жива "мученица", мертв ее друг. Во-вторых, человек, к которому обращается автор, несомненно поэт: Как у облака на краю, Вспоминаю я речь твою, А тебе от речи моей Стали ночи светлее дней. ("Cinque, 1") В навсегда онемевшем мире Два...
Входимость: 1. Размер: 78кб.
Часть текста: 8. 6.11.1925. Пятница В 4 часа вечера мне звонила АА. Спрашивала нет ли чего-нибудь нового. А на мой вопрос, что мне делать сегодня, ответила, что сегодня, кажется, меня согласен принять В. К. Шилейко. "Когда именно?" Сказала - позвонит. В 6 часов мне позвонил Пунин, просил прийти сейчас же, сказал, что АА "заливается краской стыда", но просит меня исполнить ее поручение. Зашел в Ш. д. К Пуниным приехали родственники, квартира переполнена ими, они пируют и пьют водку. АА загнана в кабинет. АА сказала о Шилейко - к нему можно прийти, "когда он будет пить чай", а чай он пьет обычно в десять - половине одиннадцатого. От АА я направился в Союз поэтов. Ничего примечательного. Гнусно, как всегда. Но под конец явился Н. Тихонов. Я обрадовался ему, поговорили. Условились, что он зайдет ко мне с Е. Г. Полонской, которая присутствовала при разговоре. Из Союза поэтов я вышел с Полонской. Она - домой, а я - к Шилейко. Сидел за бумагами. Скоро дописал "до точки". Вылез ко мне - в столовую. Зажег примус, наливал крепкий зеленый чай... Ходил по комнате, диктовал... За справками и за иллюстрациями лазил в книги, которые для этого отыскивал в груде других. В таком занятии мы досидели до 12 часов ночи. Я собрался уходить, но Шилейко предложил остаться еще, так как с минуты на минуту должна прийти "Анечка". Через несколько минут она действительно пришла, открыв незапертую дверь. Вошла в столовую. Поздоровалась с В. К. Шилейко - он поцеловал ей руку, а она прикоснулась губами к его лбу. Медленным, дребезжащим голосом Шилейко произнес: "Может быть, ты вернешься назад?!" и показал глазами на Тапа. АА, еще не отдышавшаяся от ходьбы и подъема по лестнице, взяла Тапа и вышла. Через 10 минут вернулась. Села к столу против меня. Шубу сначала сняла, потом опять накинула на...
Входимость: 1. Размер: 109кб.
Часть текста: вероятности, в 1913 г. в редакции журнала "Аполлон", где их представил друг другу М. Л. Лозинский2. Ахматова говорила, что они могли младенцами еще встречаться в колясочках, когда их семьи одновременно жили в Павловске3. Пунин окончил царскосельскую Николаевскую гимназию, директором которой был И. Ф. Анненский и где двумя классами старше учился Н. С. Гумилев. Удивительно, что не возникло случая для их знакомства в детские и юношеские годы, проведенные в Царском Селе, там у них было много общих знакомых, а Николая Михайловича Пунина - отца Николая Николаевича знали почти все местные жители как практикующего врача. В двадцатые годы, когда они сблизились, Ахматова шутливо упрекала Пунина: "Я не могу тебе простить, что дважды ты прошел мимо меня - в восемнадцатом веке и в начале двадцатого"4. Пятнадцать лет длился их брак, и еще десять лет они жили рядом в одной квартире, сохраняя дружескую привязанность. Ни с кем больше у Ахматовой не было таких продолжительных и тесных отношений. Во время последнего ареста Пунина 26 августа 1949 г., по странной закономерности почти совпавшего с предполагаемой датой гибели Н. С. Гумилева5, Ахматова была единственным близким человеком, кто оказался дома и кто проводил его в последнюю дорогу. В этот день6 Ахматовой написано стихотворение "Колыбельная"7: Я над этой колыбелью Наклонилась черной елью. Бай, бай, бай, бай! Ай, ай, ай, ай... Я не вижу сокола Ни вдали, ни около. Бай,бай,бай,бай! Ай, ай, ай, ай... 26 августа 1949 (днем) Фонтанный Дом Редкая по подробности дата даже для Ахматовой, обращавшей на них особое внимание и часто включавшей их в смысловое поле стихов, зафиксировала необычное время ареста, - как правило, "маруси" шныряли по ночам. Ахматова считала август своим роковым месяцем - "В каждом ...
Входимость: 1. Размер: 109кб.
Часть текста: вины. Теперь же враг был не внутренний, а внешний. И борьба с ним сплотила людей в едином порыве. Возможность вновь открыто ощущать себя вместе со своим народом принесла Ахматовой облегчение. 25 августа Ахматову навестил Павел Николаевич Лукницкий. Вот что он записал в своем дневнике: "Она лежала - болеет. Встретила меня очень приветливо, настроение у нее хорошее, с видимым удовольствием сказала, что приглашена выступить по радио. Она - патриотка, и сознание, что сейчас она душой вместе со всеми, видимо, очень ободряет ее135". И в сентябре во время тяжелейших артиллерийских обстрелов и бомбежек Ахматова обратилась по радио к женщинам Ленинграда: "Мои дорогие сограждане, матери, жены и сестры Ленинграда. Вот уже больше месяца, как враг грозит нашему городу пленом, наносит ему тяжелые раны. Городу Петра, городу Ленина, городу Пушкина, Достоевского и Блока, городу великой культуры и труда враг грозит смертью и позором. Я, как и все ленинградцы, замираю при одной...