Поиск по творчеству и критике
Cлово "SPEECH"
Входимость: 1. Размер: 28кб.
Входимость: 1. Размер: 29кб.
Входимость: 1. Размер: 20кб.
Входимость: 1. Размер: 2кб.
Примерный текст на первых найденных страницах
Входимость: 1. Размер: 28кб.
Часть текста: Для нас в данном случае эта тема актуализована импульсом иным, чем желание вновь обратиться к "мировому поэтическому тексту" (МИТ ) в его акмеистическом воплощении. Речь пойдет о своеобразии поэтической техники Ахматовой, об инновациях, вводимых ею почти незаметно (минимальные сдвиги, "нулевые приемы"), но приведших в конце концов к принципиально новой поэтике. Функции ахматовского эпиграфа в ахматовском тексте могут быть здесь лишь затронуты; основательный анализ предполагает установление всего корпуса эпиграфов с учетом их вариативности. Однако и первые наблюдения, имеющие, скорее, теоретический характер, могут, кажется, представить некоторый интерес. Они находят дополнительное оправдание еще и в том, что работа по созданию корпуса ахматовских эпиграфов осуществлена Д. Уэллсом; результаты были изложены ее автором на юбилейной Ахматовской конференции в Белладжо (в июне 1989 года). Не ограничиваясь анализом семантической роли эпиграфа ("сеть аллюзий"), Д. Уэллс обратил внимание на плавающие-путешествующие от одного к другому стихотворению эпиграфы, так же как на их замену, появление и исчезновение при одном и том же тексте, и справедливо усмотрел в этом особое развитие приема "межтекстовой ссылки" (в его терминологии), приема, на основании которого может быть проведена периодизация творчества Ахматовой 1 . Внимание к эпиграфу - к своим эпиграфам Ахматова привлекает сама (известный прием "обучения читателя"): Лида Ч<уковская> нашла эпиграф ко всем моим стихам: На позорном помосте беды. Как под тронным стою балдахином. Но, кажется, это не ко всем?! 2 - пассаж, указывающий на особую значимость, придаваемую Ахматовой этому приему, что подтверждено и другими "историями эпиграфов" (к чему мы еще вернемся). Можно думать, что своего рода увлечение эпиграфами, их поиски, специальный подбор,...
Входимость: 1. Размер: 29кб.
Часть текста: в 1923 г. Начиная анализ поэзии Ахматовой за десять лет, от "Вечера" до "Anno Domini", Эйхенбаум пишет: "Лаконизм стал принципом построения. Лирика утеряла как будто свойственную ее природе многословность. Все сжалось - размер стихотворений, размер фраз. Сократился даже самый объем эмоций или поводов для лирического повествования" 1 . Но после "Anno Domini" творческий путь Ахматовой продолжался еще свыше сорока лет. Продолжался, несмотря на всю тяжесть судьбы, продолжался и преображался в противоборстве с этой судьбой. На авансцену вышли развернутые формы лирического или даже лирико-эпического и лирико-медитативного повествования: лирический цикл "Реквием", который даже некоторыми виднейшими исследователями воспринимается как поэма, "Поэма без героя", цикл элегий, пьеса "Пролог". Тот поворот в поэзии Ахматовой к непосредственной эпохальной значимости, который еще в 1915 г. был предсказан близким другом Ахматовой, поэтом и тончайшим критиком Н. В. Недоброво, действительно произошел - и принял, в частности, форму обращения к большим поэтическим жанрам. Но наряду с этим продолжалась и лирика. Как и все творчество Ахматовой, с перерывом (со второй половины 20-х до середины 30-х гг.) - с вынужденным перерывом, который Ахматова воспринимала мучительно. Но лирика все же продолжалась. И в ней так же господствовала лаконичность. Сначала несколько слов о сжатости стихов ранней Ахматовой - ранней, и вместе с тем уже создавшей произведения исключительного поэтического совершенства. Среди их свойств, постоянно отмечающихся исследователями, - предметность, осязаемая вещность. "Предметные" ахматовские стихи - о чувстве. Всегда о чувстве, чувстве всех регистров, но обычно предельно напряженном. Дано это чувство, однако, - и в этом великое новаторское искусство Ахматовой - через призму кратких конкретных событий-ситуаций, в значительной мере утверждающих эту свою конкретность именно путем...
Входимость: 1. Размер: 20кб.
Часть текста: "авангардистским" (в широком смысле слова) экспериментам. Если раньше преимущественное внимание уделялось "центонности" Поэмы и дешифровке на этом основании ее реалий, в том числе (или главным образом) литературных, то теперь пришло время сосредоточиться на иной стороне ее структуры. Ср. об этом в издании, вышедшем в ахматовском юбилейном году: "Безостановочное самодвижение и саморазвитие замысла 1940 года связано с особой природой этого художественного текста. Ибо это "поэма в поэме" и "поэма о поэме", произведение, рассказывающее о своем собственном происхождении. Можно даже сказать, что сюжетом его является история художнической неудачи, история о том, как не удавалось написать или дописать "Поэму без героя" <...> "Поэма", изучая затруднения, встающие перед нею самой, познает самое себя <...>" 2 . Метапоэтическая тема Поэмы представлена прежде всего второй ее частью, значимо названной "Решка", оборотная сторона монеты: она посвящена технике написания-создания Поэмы ( зеркальное письмо ). К автометаописанию относятся и примечания Автора, письма (к N, "Второе" 3 ), стихотворения, обращенные к Поэме, стихотворения о Поэме и, конечно, тот существующий в отрывках текст, который должен войти в композицию, составляющую Прозу Поэмы . Хотя в принципе авторское самоописание или анализ собственного произведения не есть нечто уникальное, случай Поэмы заслуживает особого рассмотрения. В автометаописании Поэма предстает по крайней мере в двух ипостасях, противопоставленных, едва ли не противоречащих друг другу и в то же время не только...
Входимость: 1. Размер: 2кб.
Часть текста: Somewhere is light and happy, in elation, Transparent, warm and simple life there is. A man across the fence has conversation With girl before the evening, and the bees Hear only the tenderest of conversation. And we are living pompously and hard And follow bitter rituals like sun When, flight past us, the unreasoned wind Interrupts speech that's barely begun. But not for anything will we change the pompous Granite city of glory, pain and lies, The glistening wide rivers' ice Sunless and murky gardens, and the voice, Though barely audible, of the Muse.