Поиск по творчеству и критике
Cлово "UNFAMILIAR"
Входимость: 1. Размер: 22кб.
Входимость: 1. Размер: 2кб.
Примерный текст на первых найденных страницах
Входимость: 1. Размер: 22кб.
Часть текста: сборник / Сост. С. Дедюлин и Г. Суперфин. - Париж, 1989. - С. 99-108. Барочная поэма Мы знаем, что Анна Ахматова, в заметках о своей "Поэме без героя", написала в июне 1958 года: "Сегодня ночью я увидела (или услышала) во сне мою поэму как трагический балет"1. Связь "Поэмы без героя" с балетом очевидна: Коломбина десятых годов, Козлоногая (та, у порога которой совершает самоубийство "глупый мальчик", не-герой); знаменитая балерина, "наш лебедь непостижимый". Весь 1913 год, который поэт магическим и поэтическим заклинанием вызывает обратно к жизни, показан как балет, эфемерный спектакль, карнавал. Не только призраки, но и призраки в масках и в "застывшем навек хороводе"2. Нас должен особенно интересовать тот факт, что поэт не только в течение двадцати лет менял текст поэмы, оснащая ее сложной системой цитат, но и видел ее как "трагический балет". Сложная структура текста, сложный аккомпанемент цитат, эта вечная незавершенность текста, его безостановочно меняющиеся контуры наводят на мысль, что "Поэма без героя" по своей сути - барочное произведение. Барочное, искусство и барочная эпоха - это, прежде всего, первенство зрелищных искусств, и среди зрелищных искусств - первенство балета как самого полного, эфемерного и божественного из искусств. Театр в театре, подчеркивание театральности и театра в самой жизни, спектакль смерти как самой таинственной и потрясающей сцены на этой сцене - вот компоненты барочного мироощущения. Барочное, как это прекрасно показал женевский критик Жан Руссэ3, - "враг всякой стабильной формы", оно вечно хочет зафиксировать текучесть, переходность, метаморфозу. Оно воздвигает парадоксальные памятники мимолетному: фонтаны, балеты, скульптуры - изображающие движение, как, например, знаменитая скульптурная группа Лаокоона и его сыновей в смертельных объятиях змей, посланных...
Входимость: 1. Размер: 2кб.
Часть текста: City vanished, the last house's window Stared like one living and stark... This place is totally unfamiliar, Smells of burning, and field is dark. But when the curtain of thunder Moon had cut, indecisive and wan, We could see: On the hill, to the forest, Hobbled a handicapped man. It was frightening, that he's overcoming The three horses, sated and glad, He stood up and then again waddled Under his heavy load. We had almost failed to notice him Before the nomad-tent taking his place. Just like stars the blue eyes were shining, Lighting the tormented face. And I proffered to him the child, Raising arms with the trace of a chain He pronounced with joy and with ringing: "May your son live and healthy remain."