Поиск по творчеству и критике
Cлово "MICHEL"
Входимость: 1. Размер: 16кб.
Входимость: 1. Размер: 37кб.
Примерный текст на первых найденных страницах
Входимость: 1. Размер: 16кб.
Часть текста: лежала его треуголка И растрепанный том Парни. И позднее образ Пушкина вставал перед ней не как "монумент", а с теми же своими внешне незначимыми, интимными и вместе с тем показательными чертами (1943): ... Какой ценой купил он право, Возможность или благодать Над всем так мудро и лукаво Шутить, таинственно молчать И ногу ножкой называть?.. Со второй половины 20-х годов Ахматова начинает изучать жизнь и творчество Пушкина во всеоружии все расширяющихся специальных знаний. Она пишет об этом в своей автобиографии: "Примерно с середины двадцатых годов я начала очень усердно и с большим интересом заниматься архитектурой старого Петербурга и изучением жизни и творчества Пушкина. Результатом моих пушкинских штудий были три работы - о "Золотом петушке", об "Адольфе" Бенжамена Констана и о "Каменном госте". Все они в свое время были напечатаны. Сейчас готовлю книгу "Гибель Пушкина". Эти работы получили всеобщее признание и вошли в золотой фонд советского пушкиноведения. Книга "Гибель Пушкина" осталась ненапечатанной, но в архиве Ахматовой в Ленинградской государственной публичной библиотеке им. М. Е. Салтыкова-Щедрина сохранились обширные, частично почти законченные рукописные материалы, которые в настоящее время готовятся к печати. Небольшой очерк "Пушкин и невское взморье", который сама Ахматова очень любила, был напечатан в номере "Литературной газеты", посвященном 80-летию со дня рождения Ахматовой и 170-летию Пушкина (1969 4 июня). Он открывает глубокую перспективу в скрытый подтекст, личный и политический, отношения Пушкина к памяти...
Входимость: 1. Размер: 37кб.
Часть текста: и доведенный безжалостной травлей до смерти за шесть лет до ахматовской кончины). Из поколения блестящих поэтов Серебряного века она осталась одна. Немало строк она посвятила ушедшим; "Надпись на книге" (1940), адресованную другу юности Михаилу Лозинскому, она начала словами "Почти от залетейской тени..." и кончила пожеланием, чтобы "... над задумчивою Летой / Тростник оживший зазвучал". Так она писала в начале второй мировой войны, а близко к ее концу, в марте 1944-го, создала первое стихотворение цикла "Венок мертвым", призванного стать реквиемом по друзьям: De profundis... Мое поколенье Мало меду вкусило. И вот Только ветер гудит в отдаленье, Только память о мертвых поет. Она их всех пережила и все чаще ощущала свое растущее одиночество: Непогребенных всех - я хоронила их, я всех оплакала, а кто меня оплачет? (1958?) С той прозорливостью, которая свойственна только истинным поэтам, она еще в молодости, едва потеряв Гумилева, произнесла: Все души милых на высоких звездах, Как хорошо, что некого терять И можно плакать. (1921) Жила долго. Была, казалось бы, увенчана признанием. Однако посмертная ее судьба на Западе - во Франции и Германии - несчастлива и сравнить...