Поиск по творчеству и критике
Cлово "SANS"
Входимость: 2. Размер: 23кб.
Входимость: 1. Размер: 23кб.
Входимость: 1. Размер: 123кб.
Входимость: 1. Размер: 86кб.
Примерный текст на первых найденных страницах
Входимость: 2. Размер: 23кб.
Часть текста: - кто дал ей деньги на поездку, кто снял квартиру, - но, увы, узнать нам об этом негде. Поездку, скорей всего, оплатил Гумилев (он пошутил как-то, что Аннушке надо давать сто рублей на иголки), а квартиру мог подыскать и Модильяни - не слишком далеко от Монпарнаса, от улицы Вожирар и Сите Фальгьер, где у него была мастерская. Неизвестно, что узнал и что думал об этой поездке Гумилев, кого из русских (кроме госпожи Чулковой) видела Анна в Париже. Встреча влюбленных была долгожданной. Амедео писал ей письма, она писала и стихи о нем. Стихи, впрочем, не могли всерьез предназначаться ему, это были русские стихи. Встреча была радостной. Может, именно поэтому, прочитав позднее о тяжелом, необузданном нраве этого пропащего гения с Монпарнаса, Ахматова написала (полвека спустя), что она "могла знать только какую-то одну сторону его сущности (сияющую)...". С другой стороны, она в любом случае должна была написать, что знала его "не таким" (поскольку, мол, она "просто была чужая"), ибо не могла же она, хотя бы и в молодости, знаться с веселыми, сильно пьющими монпарнасскими грешниками. В ту весеннюю парижскую пору она была уже приличной замужней дамой, а в пору написания мемуаров - почтенного возраста знаменитостью, во всем мире почитаемой поэтессой... Впрочем, Бог с ними, с мемуарами. Перенесемся в 1911 год, когда вдали от Царского Села, Слепнева и Петербурга, наедине с любимым юная Анна думала и чувствовала по-другому: радость и грех пополам. Мне с тобою пьяным весело - Смысла нет в твоих рассказах. Осень ранняя развесила Флаги желтые на вязах. Оба мы в страну обманную Забрели и горько каемся, Но зачем улыбкой странною И застывшей улыбаемся? Мы хотели муки жалящей Вместо счастья безмятежного... Не покину я товарища И беспутного и нежного. Стихи передают атмосферу бесшабашного...
Входимость: 1. Размер: 23кб.
Часть текста: Богородица. Начало 1940-х (?) Рисунок для вышивки Шелк, нитки, тушь. 24,8X19,5 Санкт-Петербург, Музей Анны Ахматовой в Фонтанном Доме (дар Э. Мок-Бикер) Арапчонок (кукла). Начало 1920-х Ткань, вата, нитки, кружева, бусы. Высота 19. 5 Санкт-Петербург, Музей Анны Ахматовой в Фонтанном Доме Маркиз (кукла). Начало 1920-х Ткань, вата, нитки, бусы. Высота 23 Санкт-Петербург, Музей Анны Ахматовой в Фонтанном Доме Пьеро (кукла). Начало 1920-х Ткань, вата, папье-маше, нитки, кружева, бусы, перья. Высота 46,5 Санкт-Петербург, Музей Анны Ахматовой в Фонтанном Доме (дар Э. Мок-Бикер) Танцующая крестьянка <Русская танцовщица> (кукла). Начало 1920-х (?) Ткань, вата, папье-маше, нитки, бусы. Высота 24,5 Санкт-Петербург, Музей Анны Ахматовой в Фонтанном Доме (дар Э. Мок-Бикер) Коломбина. 1924 Фарфор, роспись надглазурная. 24,5X8x8 Санкт-Петербург, собрание М. Б. Прониной Псиша. 1924 Фарфор, роспись надглазурная. 12,5X13X5 Санкт-Петербург, Всероссийский Музей А. С. Пушкина Чашка с блюдцем. 1930-е Фарфор, роспись надглазурная. Высота чашки 7, диаметр блюдца 12 Санкт-Петербург, Музей Анны Ахматовой в Фонтанном Доме (дар Э. Мок-Бикер) Клетка. 1930-е Бумага, акварель, гуашь, карандаш. 32,5x23 (в свету) Париж, собрание Э. Мок-Бикер Пастораль. 1930-е...
Входимость: 1. Размер: 123кб.
Часть текста: Недоброво в превосходной степени достаточен для того, чтобы привлечь внимание к никогда не воспроизводившейся, забытой и сейчас многим недоступной статье, и мы поэтому включаем ее в приложение к настоящему тому. (Статья Недоброво имеется теперь в английском переводе в американском журнале "Russian Literature Triquarterly". № 9. Spring 1974. P. 221-236.) Статья Недоброво была напечатана в июльской книге "Русской мысли" за 1915 год, с двумя примечаниями: одним редакционным - о том, что статья была сдана в редакцию в апреле 1914 года и непечатание ее было задержано преимуществом, которое давалось статьям, связанным с войною; и другим - авторским: о том, что приводимые в статье выдержки из "Четок" были сверены с вышедшим в мае 1915 г. вторым изданием. Таким образом, статья пролежала в редакции больше года, хотя редактор журнала, П. Б. Струве, очень ценил сотрудничество Н. В. Недоброво (а по словам Ахматовой в разговоре с Н. А. Струве, она даже была "заказана" ему П. Б. Струве, но в этом позволительно усомниться: инициатива статьи почти наверняка принадлежала самому Н. В.). Автор статьи, Николай Владимирович Недоброво (1882-1919), был не только автором "лучшего, что было написано о молодой Ахматовой" - его с ней связывали близкие личные отношения, и он сыграл в ее жизни довольно большую роль. Сейчас незаслуженно почти забытый, он перед Первой мировой войной и в годы самой войны занимал довольно видное место в литературной жизни Петербурга. Он был известен и как поэт, и как литературный критик, и как теоретик стиха. Правда, стихов своих ему так и не удалось собрать, и они остались разбросанными по тогдашним повременным изданиям (главным образом в "Русской мысли" и в "Северных...
Входимость: 1. Размер: 86кб.
Часть текста: анализ "Миф о поэте" Анны Ахматовой в западноевропейском литературном контексте: интертекстуальный анализ В попытках объяснить себе и воображаемому читателю литературный статус "Поэмы без героя" Ахматова обозначила свое новаторство как предельную смысловую интенсификацию стиха1. Уточним: в "Поэме без героя" информационная емкость тождественна предельной цитатности поэтической строки. Пути, на которых Ахматова в "триптихе" реализует тайную знаковость2 своего письма, способы "перечитывания" ею источников, ставших предтекстами ее стихов, - предмет дальнейших рассуждений, в результате которых обнаруженные неявные смыслы исследуемого сегмента текста организуются в единое целое и проясняют более глубокую во временном и в онтологическом плане сущность. Объектом анализа станут следующие строфы поэмы: Ты... Ровесник Мамврийского дуба, Вековой собеседник луны. Не обманут притворные стоны, Ты железные пишешь законы, Хаммураби, ликурги, солоны У тебя поучиться должны. Существо это странного нрава. Он не ждет, чтоб подагра и слава Впопыхах усадили его В юбилейные пышные кресла, А несет по цветущему вереску, По пустыням свое торжество. И ни в чем не повинен: ни в этом, Ни в другом и ни в третьем... Поэтам Вообще не пристали грехи. Проплясать пред Ковчегом Завета Или сгинуть!.. Да что там! Про это Лучше их рассказали стихи3 Текст семантически многомерен, не раз подвергался интерпретациям, и дальнейшие суждения не претендуют на исчерпывающее (если таковое вообще возможно) его истолкование. Я предлагаю обратиться к "западным корням" отрывка, а именно к поэзии (и отчасти к прозе) англичанина Роберта Браунинга и француза Теофиля Готье. Обозначим метаописание анализируемого текста цифрой I и нечто из его "генетического досье" -...