Поиск по творчеству и критике
Cлово "HUMANITY"
Входимость: 1. Размер: 70кб.
Входимость: 1. Размер: 66кб.
Входимость: 1. Размер: 23кб.
Примерный текст на первых найденных страницах
Входимость: 1. Размер: 70кб.
Часть текста: нем рано или поздно завоевывают себе пространство ив сфере, казалось бы, сугубо научной: в литературоведческих исследованиях его творческого наследия. Это общее положение неизменно подтверждается посмертной судьбой любого из великих русских писателей или поэтов: Пушкина1, подготовленную Пушкинским Домом и содержащую "полный набор "образцов" всех мифов и легенд о Пушкине, Лермонтова, Гоголя... То же происходит сегодня и с творчеством Анны Ахматовой. На одном из таких литературоведческих мифов об Ахматовой мы и намерены здесь остановиться. Дело в том, что ряд ее произведений 40–60–х годов подавляющее большинство пишущих о ней безоговорочно связывают в настоящее время с одним биографическим событием, по–видимому, действительно оставившим заметный след в ее жизни. Речь идет о ее встрече с английским филологом и мыслителем Исайей Берлиным в конце 1945 – самом начале 1946 года. Причем не просто связывают, а категорически трактуют как относящиеся к нему. Например, в "Записках об Анне Ахматовой", лишь в последние годы публикуемых у нас в полном объеме, Лидия Чуковская утверждает, что к Берлину "обращены два ахматовских цикла: "Cinque", созданный Ахматовой в 40–х годах, и "Шиповник цветет" ("Сожженная тетрадь"), – цикл стихотворений, написанных именно об этой "невстрече" (в 1956 г. – В. Е.). Ему же адресованы и некоторые строфы "Поэмы" ("Гость из будущего"); о нем же...
Входимость: 1. Размер: 66кб.
Часть текста: вошло в специальную подборку собственно акмеистических стихотворений в "Аполлоне" (1913, № 3; отметим, кстати, в этой подборке и стих. Нарбута "Как быстро высыхают крыши...", где тема храма преломлена в особой, нарбутовской поэтике "богохульства"). С началом войны мандельштамовское стихотворение по неизбежности приобрело патриотическое звучание, актуализировались его славянофильские подтексты, на первый план выступила тютчевская тема: И своды древния Софии В возобновленной Византии Вновь осенят Христов алтарь! В первый год войны было сочинено немало новых стихотворений на этот предмет - "У Босфора" Сологуба 1 , "Босфор" Кузмина, "Царьград" Скалдина, "Царьград" Городецкого ("Святой Премудрости собор / Давно пленил славянский взор...") и мн. др. На публичных выступлениях 1915 года, в которых он почти всегда участвовал наряду с Ахматовой, Мандельштам неизменно читал "Айя-София". В этот год идеи Владимира Соловьева и других русских религиозных мыслителей о Софии как мире первообразов, положенных Богом в основу творения, Софии как восстановлении поврежденной целости человечества и всей твари, Софии как "благой вести" о преодолении смерти и воскресении были спроецированы на переживания русского общества в начале войны. Наиболее последовательно эта связь утверждалась в публичной лекции кн. Е. Н. Трубецкого "Национальный вопрос....
Входимость: 1. Размер: 23кб.
Часть текста: будет он тебе верным и постоянным до смерти", - заключительные строки стихотворения Ш. Бодлера "Мученица" (переведены Ахматовой). Мученица - молодая женщина, умерщвленная любовником в порыве чудовищной страсти. Ситуация, воспроизводимая в "Cinque", зеркальна по отношению к стихотворению Бодлера: жива "мученица", мертв ее друг. Во-вторых, человек, к которому обращается автор, несомненно поэт: Как у облака на краю, Вспоминаю я речь твою, А тебе от речи моей Стали ночи светлее дней. ("Cinque, 1") В навсегда онемевшем мире Два лишь голоса: твой и мой. ("Cinque, 2") Кроме этого, в пятом стихотворении цикла утверждается общность судьбы автора и адресата ее стихов, общность восприятия эпохи, встретить и пережить которую выпало на их долю, общность их общественно-социальной позиции: Не дышали мы сонными маками, И своей мы не знаем вины. Под какими же звездными знаками Мы на горе себе рождены? И какое кромешное варево Поднесла нам январская тьма? И какое незримое зарево Нас до света сводило с ума? Примечательно, что в "Беге времени" два первых стихотворения были опубликованы с эпиграфом из Мандельштама: "За тебя косой воды напьюсь". Имеется ли в цитировании строчки Мандельштама особый смысл, не ложится ли отсвет этого имени на все стихотворения цикла? Нужно ли в данном случае стремиться к раскрытию авторской тайны? Может быть, этого не следовало бы делать, если бы не одно обстоятельство: эта тайна заключает в себе важную содержательную функцию. Нам не безразлично, кто является героем цикла, - стихи...