Поиск по творчеству и критике
Cлово "KING"
Входимость: 2. Размер: 86кб.
Входимость: 1. Размер: 15кб.
Входимость: 1. Размер: 100кб.
Входимость: 1. Размер: 37кб.
Входимость: 1. Размер: 154кб.
Входимость: 1. Размер: 61кб.
Входимость: 1. Размер: 55кб.
Входимость: 1. Размер: 51кб.
Входимость: 1. Размер: 68кб.
Входимость: 1. Размер: 2кб.
Входимость: 1. Размер: 30кб.
Входимость: 1. Размер: 2кб.
Примерный текст на первых найденных страницах
Входимость: 2. Размер: 86кб.
Часть текста: Анны Ахматовой в западноевропейском литературном контексте: интертекстуальный анализ В попытках объяснить себе и воображаемому читателю литературный статус "Поэмы без героя" Ахматова обозначила свое новаторство как предельную смысловую интенсификацию стиха1. Уточним: в "Поэме без героя" информационная емкость тождественна предельной цитатности поэтической строки. Пути, на которых Ахматова в "триптихе" реализует тайную знаковость2 своего письма, способы "перечитывания" ею источников, ставших предтекстами ее стихов, - предмет дальнейших рассуждений, в результате которых обнаруженные неявные смыслы исследуемого сегмента текста организуются в единое целое и проясняют более глубокую во временном и в онтологическом плане сущность. Объектом анализа станут следующие строфы поэмы: Ты... Ровесник Мамврийского дуба, Вековой собеседник луны. Не обманут притворные стоны, Ты железные пишешь законы, Хаммураби, ликурги, солоны У тебя поучиться должны. Существо это странного нрава. Он не ждет, чтоб подагра и слава Впопыхах усадили его В юбилейные пышные кресла, А несет по цветущему вереску, По пустыням свое торжество. И ни в чем не повинен: ни в этом, Ни в другом и ни в третьем... Поэтам Вообще не пристали грехи. Проплясать пред Ковчегом Завета Или сгинуть!.. Да что там! Про это Лучше их рассказали стихи3 Текст семантически многомерен, не раз подвергался интерпретациям, и дальнейшие суждения не претендуют на исчерпывающее (если таковое вообще возможно) его истолкование. Я предлагаю обратиться к "западным корням" отрывка, а именно к поэзии (и отчасти к прозе) англичанина Роберта Браунинга и француза Теофиля Готье....
Входимость: 1. Размер: 15кб.
Часть текста: С тем, с чем давно простилась, Как будто перекрестилась И под темные своды схожу. 1941, август Ленинград (возд<ушная> трев<ога>) ПОСВЯЩЕНИЕ А так как мне бумаги не хватило Я на твоем пишу черновике. И вот чужое слово проступает И, как снежинка на моей руке, Доверчиво и без упрека тает. И темные ресницы Антиноя Вдруг поднялись, и там - зеленый дым, И ветерком повеяло родным... Не море ли? - Нет, это только хвоя Могильная и в накипаньи пен Все ближе, ближе ... "Marche funebre"...* Шопен 26 декабря 1940 года. __________________________ * Похоронный марш (фр.). I "In my hot youth - when George the Third was King..." Byron. * ______________________ * В мою пылкую юность - Когда Георг Третий был королем... Байрон (англ.). Я зажгла заветные свечи И вдвоем с ко мне не пришедшим Сорок первый встречаю год, Но Господняя сила с нами, В хрустале утонуло пламя И вино, как отрава жжет... Это всплески жуткой беседы, Когда все воскресают бреды, А часы все еще не бьют... Нету меры моей тревоги, Я, как тень, стою на пороге Стерегу последний уют. И я слышу звонок протяжный, И я чувствую холод влажный. Холодею, стыну, горю И, как будто припомнив что-то, Обернувшись в пол оборота Тихим голосом говорю: Вы ошиблись: Венеция дожей Это рядом. Но маски в прихожей И плащи, и жезлы, и венцы Вам сегодня придется оставить. Вас я вздумала нынче прославить, Новогодние сорванцы. Этот Фаустом, тот Дон Жуаном... А какой-то еще с тимпаном Козлоногую приволок. И для них расступились стены, Вдалеке завыли сирены И, как купол, вспух потолок. Ясно все: не ко мне, так к кому же?! Не для них здесь готовился ужин И не их собирались простить. Хром последний, кашляет сухо. Я надеюсь, нечистого духа Вы не смели сюда ввести. Я забыла ваши уроки, Краснобаи и лжепророки, Но меня не забыли вы. Как в прошедшем грядущее зреет, Так в грядущем прошлое ...
Входимость: 1. Размер: 100кб.
Часть текста: так как я видел Анну Андреевну лишь десять-пятнадцать раз. При этом придется говорить и о себе самом, и я боюсь, что это может превратиться в распространенный в последнее время жанр "я и Ахматова" - жанр, которого надлежит избегать. Но все-таки попробую. Начать следует с того, что мой отец был популярным и плодовитым советским - причем именно советским - писателем1. Эта ситуация имела многочисленные минусы, но все же и некоторые плюсы. Прежде всего, у него была неплохая библиотека, собранная в довоенной Литве и отчасти в Москве военных лет. Другие люди в Литве такие библиотеки уничтожали, спася стою свободу и жизнь. Отец считал, что может себе позволить ее не уничтожать. Не исключено, что он ошибался - могло и с ним случиться все что угодно, хотя и не случилось. В школе нам преподавали русскую литературу наряду с литовской. И вот когда мы дошли до двадцатого века (а времена еще были самые малоприятные), у нас оказался неплохой учитель, ныне живущий в Израиле, - Михаил Шнейдер (или Шнейдерис), которого я вспоминаю с любовью. Он должен был преподавать четырех авторов в течение года: Горького, Маяковского, Шолохова и Фадеева. Но он, в общем, очень быстро отделался от Горького, Шолохова и Фадеева и целый год читал Маяковского, причем почти исключительно раннего. Известно, что Ахматова сказала как-то о Маяковском: это был великий трагический поэт, которого убили, как и всех остальных, только несколько иным способом2. И учитель дал нам это понять и почувствовать. Я Маяковского тогда полюбил - собственно говоря, я и сейчас к нему хорошо отношусь. Не ко всему, но ко многому в нем. Еще в школе ...
Входимость: 1. Размер: 37кб.
Часть текста: назвала данный сюжет "истоптанным" 1 . Он действительно "истоптан" по крайней мере в двух направлениях. Первое исчерпывающе и убедительно выявляет факт присутствия Блока в художественном мышлении Ахматовой, а также определяет логику творческого диалога двух поэтов-современников 2 . Второе связано с назойливым стремлением мемуаристов и литературоведов выстроить любовную историю по принципу "что-то" все-таки было" 3 . Причем, апологетов данной темы ("школьных учительниц", по выражению Ахматовой) не смущает явная недостаточность фактического материала, представленного со стороны "героя" рядом скупых дневниковых замечаний, а со стороны "героини" - красноречивой фразой о книге, которая могла бы называться "Как у меня не было романа с Блоком" 4 . Однако следует обратить более серьезное внимание на то, что сама же Ахматова последовательно педалировала известного рода интерес многочисленными указаниями на потенциальную возможность подобного сюжета: "кто знает, как при определенного рода обстоятельствах могло бы все обернуться" 5 . Эти указания аккуратно фиксировали собеседники Ахматовой. Думается, на письменную фиксацию своих слов говорящий и рассчитывал, применяя в таких случаях принцип "белкинства", принцип литературной игры, который был сформулирован в связи с "Поэмой без героя". Если принять во внимание феномен "белкинства", то позиция Ахматовой по отношению к "роману с Блоком" предстанет не "чистейшим кокетством", а...
Входимость: 1. Размер: 154кб.
Часть текста: запомнилось. Я ей сказал, что у меня почему-то все время не идут из головы две строчки: Только зеркало зеркалу снится, Тишина тишину сторожит. Помню ее ответ: "Это, может быть, самое важное". Тогда я, по правде сказать, не очень понял - почему. И долго не мог понять, пока однажды не начал перечитывание поэмы не с первой страницы, как всегда, а именно с этих строк, с этого места второй ее части, "Решки". Когда я потом возвратился к началу, мне показалось, что я наткнулся на какой-то действительно самый важный подспудный пласт поэмы, и многое в ней стало мне с тех пор и яснее, и ближе. А что, если и сейчас попробовать вдуматься, вслушаться, вжиться в эту тишину, чтобы потом, может быть, отчетливее представить себе, что же ее нарушило, что в нее ворвалось или, вернее, что ею самой оказалось вызванным на свет божий и облеклось в фантасмагорию начала поэмы. Позволим себе и мы, вслед за Ахматовой, своего рода "запрещенный прием", чтобы проникнуть в поэму изнутри так называемых "привходящих обстоятельств". Вспомним ту высокую, холодную, почти ничем не обставленную комнату во внутреннем флигеле Фонтанного дома, "через площадку" от дворцового зеркального зала, тоже всегда пустого и как будто навеки выстуженного. Как редко и как ненадолго нарушалось царившее здесь одиночество, как плотно оно, должно быть, окутывало в бессонные ночи поэта, уже долгие годы жившего вне общения со своим читателем. Правда, в том же 1940 году, в конце которого началась жизнь Поэмы, из этой плотной и неизбывной тишины вырвался и прозвучал неповторимый голос, многими уже забытый: вышел в свет сборник стихов...
Входимость: 1. Размер: 61кб.
Часть текста: выявляющих все новые и новые реминисцентные пласты Поэмы2. Так, достаточно полно описан «геройный» уровень Поэмы, в результате выявлен архетип поэта и определены семантические компоненты «мифа о поэте»3. Тем не менее, реконструированные парадигмы героев не всегда вписываются в художественный мир Поэмы, поскольку их встраивание непременно требует обращения к жанровому анализу. Это связано с тем, что жанр является базовой категорией, моделирующей мир произведения4 и объясняющей, во-первых, авторский выбор тех или иных претекстов; во-вторых, сам механизм их интерференции. По нашей гипотезе, Ахматова в своей Поэме воспроизводит не только архетипы «людей и положений», но ставит перед собой гораздо более масштабную задачу: смоделировать жанровый архетип поэмы. Неслучайно Ахматова выносит жанровое имя в заглавие и рассуждает о генезисе своей Поэмы в метаописательных фрагментах «Решки»5. А поскольку архетип – это всегда инвариант, то Ахматова разворачивает в «Триптихе» целую парадигму жанровых вариантов поэмы, относящихся к разным периодам и национальным культурам. Эти варианты, разумеется, обозначены метонимически: в Поэме либо воспроизводится структура жанровых аналогов, либо делаются цитатные отсылки к источнику, послужившему жанровым...
Входимость: 1. Размер: 55кб.
Часть текста: роду, порождает несходство и в восприятии авторского образа применительно к этим двум родам. Личность автора эпических творений редко становится объектом повышенного внимания, личность лирика начинает обрастать легендами иногда уже при его жизни, а после смерти мифологизируется почти неизбежно. Причина, видимо, в том, что лирический взгляд на мир, предполагающий установку на самовыражение, невозможен без противоположного полюса - установки на общечеловеческий смысл лирического переживания. ("Мы хотим, чтобы перед нашими глазами появилось нечто общечеловеческое, чтобы мы могли это поэтически сопереживать. <…> В таком случае поэт - и он, и не он сам; он представляет не себя, а нечто другое, он как бы артист, который разыгрывает бесконечно много ролей <…> Но что бы он ни представлял, он постоянно сплетает с этим свой внутренний художественный мир, пережитое и перечувствованное" [6, т. 3, с. 502]. Преодолению этого противоречия служат сгущение семантики лирического языка, актуализация восприятия лирических формул и форм, выработанных предшествующими культурными эпохами, а также представления о личности и биографии поэта, которые становятся важнейшим средством раскрытия авторского сознания. Лирический герой и лирический сюжет способствуют конкретизации образа лирического чувства, и, несмотря на условность этих явлений, они прочно соотносятся в сознании читателей с судьбой поэта. Это нередко приводит к возникновению образов, существующих не столько в литературных текстах, сколько рядом с ними, в окололитературной и читательской среде, образов, которые являются результатом взаимодействия творчества поэта и ответного сотворчества читателей. И для понимания причин, породивших эти образы, необходимо...
Входимость: 1. Размер: 51кб.
Часть текста: Всероссийского семинара 2003 г. / Сост. Мусатов В. В. - Великий Новгород, 2003. - С. 43-58. К реконструкции текста ранних редакций "Поэмы без героя" Анны Ахматовой "Определить, когда она начала звучать во мне, невозможно. То ли это случилось, когда я стояла с моим спутником на Невском (после генеральной репетиции "Маскарада" 25 февраля 1917 г.), а конница лавой неслась по мостовой, то ли, когда я стояла уже без моего спутника на Литейном мосту, в то время, когда его неожиданно развели среди бела дня (случай беспрецедентный), чтобы пропустить к Смольному миноносцы для поддержки большевиков (25 окт<ября> 1917 г.). Как знать?!" 1 Эти строки были написаны Ахматовой в августе 1961 года, когда она уже более двадцати лет работала над "Поэмой без героя", но окончательного текста еще не было создано. Между тем, со времени, когда поэма "начала звучать" до появления первых записанных строк, прошло также более двадцати лет. В декабре 1959 года в прозаическом фрагменте "М<ожет > б<ыть> Из дневника", отнесенным впоследствии к "Прозе о Поэме", Ахматова записала: " <…> Я сразу услышала и увидела ее всю - какая она сейчас (кроме войны, разумеется), но понадобилось [почти] двадцать лет, чтобы из первого наброска выросла вся поэма" 2 . Первым наброском, как указывала Ахматова, была строфа "С детства ряженых я боялась …": "Первый кусок Поэмы 26 декабря 4<0> г., кажется, начинался стихом: "С детства ряженых я боялась …" - все, что раньше, написано уже в Ташкенте <…>." 3 А в преамбуле к поэме под заглавием "Вместо предисловия", появившемся в 1943 году в Ташкенте и сохранившемся в последующих редакциях "Поэмы", читаем: "Первый раз она пришла ко мне в Фонтанный Дом в ночь с 26 на 27 декабря 1940 года, прислав как вестника еще осенью один...
Входимость: 1. Размер: 68кб.
Часть текста: есть строфа: "Под Манфредовы вещие ели / И на берег, где мертвый Шелли, / Прямо в небо глядя, лежал. / И все жаворонки всего мира / Сотрясали бездну эфира / И факел Георг держал"2. Эта строфа потом пройдет через все редакции поэмы, претерпев небольшие изменения ("В темноту под Манфредовы ели", "Разрывали бездну эфира"). То есть ее можно считать одним из тех зерен, из которых поэма выросла. Заботясь о том, чтобы быть хоть в какой-то степени понятой, Ахматова писала в примечаниях, появившихся несколько позднее: "Жаворонки - знаменитое стихотворение Шелли "To a Skylark" ("К жаворонку"). <…> Георг - лорд Байрон"3. Необычную транскрипцию имени Байрона можно объяснить, вероятно, памятным для Ахматовой событием: 7 апреля 1825 г., в день смерти Байрона, Пушкин заказал обедню за упокой души "раба Божия боярина Георгия"4. В 1925 г. Ахматова в разговоре с Лукницким "в доказательство религиозности Пушкина привела пример, когда Пушкин, по своему желанию, сам, служил панихиду по Байрону, Байрону, который, как известно, был атеистом…"5 Еще одним объяснением такой транскрипции может быть использование Ахматовой в ранних вариантах поэмы в качестве эпиграфа слов из байроновского "Дон Жуана": "In my hot youth - when George the Third was King... Byron"6. В русской традиции имя английского короля произносится как Георг. Таким образом,...
Входимость: 1. Размер: 2кб.
Часть текста: I dream less of him, dear God be gloried, Does not shimmer everywhere any more. Fog has fallen on the whitened road, Shadows run over water to the shore. And all day the ringing did not quiet Over the expanse of ploughed up soil, Here most powerfully from Jonah Distant Laurel belltowers do recoil. I am trimming on the lilac bushes Branches, that are now in full flower; Ramparts of the ancient fortifying Two old monks are slowly walking over. Dear world, understood and corporeal, For me, one unseeing, set alive. Heal this soul of mine, the King of Heaven, With the icy comfort of not love.