Анна Ахматова: Поиск по текстам произведений автора и критике. Cлово "PAR". Классическая русская литература.

Примерный текст на первых найденных страницах

Входимость: 3. Размер: 20кб.

Часть текста: открыли французам Ахматову раньше, чем пришли переводы ее стихов 1. Да и в целом "западный мир, - как утверждает французская исследовательница Жанна Рюд, - по-настоящему узнал Ахматову лишь после ее смерти." 2 Разрыв между творческой биографией (ее истинными вехами, ложащимися страница за страницей в письменный стол) и библиографией (т. е. книгами, реально доступными читателю) - был вопиющим. И надо отдать должное французским коллегам - они начали сокращать этот разрыв раньше, чем это стало возможным здесь, на родине Ахматовой. Посмертная слава после десятилетий равнодушия при жизни - удел - увы! - многих мастеров слова, и не только русских, и не только нашего времени. Но перепады славы и хулы, доставшиеся на долю Ахматовой, были необычайно резкими. Слава - с 1909 по 1923 г., сборники "Вечер", "Четки", "Белая стая", "Подорожник", "Anno Domini", несколько книг о ней, первые публикации во Франции. Поэту едва за тридцать, а ей посвящают серьезные исследования Б. Эйхенбаум (1923), Б. В. Виноградов (1925), ее называют "самой прославленной из современных поэтесс" (Брюсов в 1921). Но уже приближается, надвигается волна немилости. В ожесточенных литературных спорах 20-х годов критерии революционности литературы схематизированы, упрощены, все чаще летят отравленные стрелы в сторону Ахматовой, нанизываются презрительные эпитеты - поэзия камерная, альковная, не нужная революции, декадентская. Ни одной книги с середины 20-х по 1940 - ни на родине, ни в других странах, а в...

Входимость: 2. Размер: 51кб.

Часть текста: случай ном, но и в пропавших навсегда стихотворениях и поэмах, другим каким-то поэтом когда-то усвоенных и через позднейшие усвоения переданных из третьих, десятых, сотых рук потомку. В принципе поэт остается "славным" ("и славен буду я"), то есть слывет, вспоминается, при чтении любым другим поэтом любой поэзии, поэзии вообще, вспоминается постольку, поскольку он в ней содержится, ее составляет. Иначе говоря, поэзия и есть память о по-эте, не его собственная о нем, а всякая о всяком, - но чтобы стать таковой, ей необходимо быть усвоенной еще одним поэтом, все равно - "в поколенье" или "в потомстве". Усваивается же она им уже "на уровне" чтения, "в процессе" чтения. При чтении читателем-непоэтом поэт тоже остается "славным", но эта слава совсем иного качества: непоэт - только приемник, поглотитель поэтической энергии, в него уходит творческий посыл поэта, на нем кончается. Ахматова в заметках на полях пушкинских стихов пишет об "остатках французской рифмы": распространенная рифма rivage (берег) - sauvage (дикий) превращается у Пушкина в устойчивую формулу "дикий брег". Так вот, разница между этими двумя славами (у читателя-непоэта и у читателя-поэта) подобна разнице между услаждающим слух французским созвучием и самостоятельным образом. Непоэт благодарен читаемому им автору, умиляется, называет его "мой"; поэт пускает его в дело. Именно в...

Входимость: 1. Размер: 55кб.

Часть текста: стою на земле, на слякоти, на грязи, скольжу, не могу удержаться на ногах, почву размывает. И откуда-то сверху расширяясь по мере приближенья и поэтому все более мне угрожая, низвергается поток, в который соединились все великие реки мира: Нил, Ганг, Волга, Миссисипи... Только этого не хватало. Я познакомился с Ахматовой осенью 1959-го, мне исполнилось 23 года. Были общие знакомые, повод нашелся. К тому времени я уже несколько лет писал стихи, мне хотелось, чтобы Ахматова услышала их. И мне хотелось, чтобы они ей понравились. Она жила тогда в Ленинграде на улице Красной Конницы, прежде Кавалергардской, дом 3, квартира 4. Это район Смольного, бывшая Рождественская часть. "Если такие живут на Четвертой Рождественской люди, странник, ответствуй, молю, кто же живет на Восьмой!" - так дурачился Мандельштам, обращаясь к Шилейке, впоследствии мужу Ахматовой. Недалеко, на Таврической, "башня" Вячеслава Иванова, его квартира, где она бывала в молодости. Недалеко Таврический сад, во вьюжных аллеях прячущий призраков Тринадцатого года. Недалеко Шпалерная, ныне улица Воинова, с тюрьмой, знаменитой многими знаменитыми арестантами, в разное время заключавшей в себе первого ее мужа, ее сына, последнего ее мужа... В Ленинграде на всяком месте уже что-то было, кто-то жил, с кем-то...

Входимость: 1. Размер: 23кб.

Часть текста: и вечное стремление к Италии2. Далее, этот образ Италии дробился на разные "проявления" Италии: среди них едва ли не первое место занимали ведуты, и в особенности почти клишированные ведуты городов-символов Италии. Как любой символ, каждый город отпечатывался в виде минимального набора признаков; так возникали сигнатуры города (или - шире - любого знакового и значимого итальянского объекта), которые затем тиражировались в бесчисленных словесных и несловесных, художественных и нехудожественных текстах. Итинерарии итальянских путешествий, подлинных и мнимых3, - им отдала дань едва ли не вся русская литература Серебряного века. Сравнивать и сопоставлять соответствующие тексты - задача увлекательная, тем более что они столь же совпадают (используя одни и те же сигнатуры, один и тот же не слишком богатый и разнообразный словарь и грамматику соответствующего фрагмента итальянского текста), сколь и противопоставлены друг другу, поскольку каждый интерпретатор Италии видит ее своим взглядом и принципиально не замечает, что он "повторяет пройденное" (в буквальном и...

Входимость: 1. Размер: 84кб.

Часть текста: - меня и мою жену - приютить на ночь Гумилева. Мы, конечно, с радостью это сделали. А потом Гумилев сказал своей маме, что мы симпатичные люди, и Анна Андреевна к нам стала относиться лучше. И вот этот случай перерос в большую дружбу Ахматовой со всей моей семьей. Я должен сказать, что она всегда была ближе к моей жене 3 - Нине Антоновне Ольшевской, нежели ко мне. Моя жена по возрасту годилась ей в дочки и заботилась об Анне Андреевне, потому что Анна Андреевна была, как оно и положено поэтам, не от мира сего. И Нина ей помогала во многих бытовых делах - вроде того, что заказать платье или обувь, или помочь ей куда-то поехать и прочее. Д. Но, простите, а приятельские отношения, о которых Вы упомянули как об уже существовавших, - как возникли, кто вас познакомил? А. Нас познакомил Мандельштам... Д. А Мандельштама Вы знали откуда? А. Мы же соседи были! В одном подъезде... С Мандельштамом мы были знакомы не очень близко, но иногда он к нам приходил. И Надежда Яковлевна к нам приходила. Он иногда читал мне свои стихи, причем без просьбы с моей стороны. Иногда он приносил какие-то странные шутки, которые были для него характерны. Ведь он автор таких эпиграмм, типа - юмор нелепостей. И вот он приходил и читал мне свою шутку. Помню, раз он пришел ко мне и стал мне читать свой перевод сонета Петрарки 4 ....

Входимость: 1. Размер: 23кб.

Часть текста: Арапчонок (кукла). Начало 1920-х Ткань, вата, нитки, кружева, бусы. Высота 19. 5 Санкт-Петербург, Музей Анны Ахматовой в Фонтанном Доме Маркиз (кукла). Начало 1920-х Ткань, вата, нитки, бусы. Высота 23 Санкт-Петербург, Музей Анны Ахматовой в Фонтанном Доме Пьеро (кукла). Начало 1920-х Ткань, вата, папье-маше, нитки, кружева, бусы, перья. Высота 46,5 Санкт-Петербург, Музей Анны Ахматовой в Фонтанном Доме (дар Э. Мок-Бикер) Танцующая крестьянка <Русская танцовщица> (кукла). Начало 1920-х (?) Ткань, вата, папье-маше, нитки, бусы. Высота 24,5 Санкт-Петербург, Музей Анны Ахматовой в Фонтанном Доме (дар Э. Мок-Бикер) Коломбина. 1924 Фарфор, роспись надглазурная. 24,5X8x8 Санкт-Петербург, собрание М. Б. Прониной Псиша. 1924 Фарфор, роспись надглазурная. 12,5X13X5 Санкт-Петербург, Всероссийский Музей А. С. Пушкина Чашка с блюдцем. 1930-е Фарфор, роспись надглазурная. Высота чашки 7, диаметр блюдца 12 Санкт-Петербург, Музей Анны Ахматовой в Фонтанном Доме (дар Э. Мок-Бикер) Клетка. 1930-е Бумага, акварель, гуашь, карандаш. 32,5x23 (в свету) Париж, собрание Э. Мок-Бикер Пастораль. 1930-е Бумага, акварель, гуашь. 7,6x13 (в свету) Париж, собрание Э. Мок-Бикер БУШЕН Дмитрий Дмитриевич (1893-1993) Арлекин. 1970-е Бумага, акварель, гуашь. 32x23,5 (в свету) Париж, собрание Э. Мок-Бикер Путаница. 1970-е Бумага, акварель, гуашь. 32x24,3 (в свету) Париж, собрание Э. Мок-Бикер Неизвестный художник Портрет итальянского юноши. 1910-е (статуэтка, украшавшая интерьер "Привала комедиантов") Терракота, роспись надглазурная. 17,5x15x6. 5 Санкт-Петербург, собрание Е. Б. Лишневской СЕРЕБРЯКОВА Зинаида Евгеньевна (1884-1967) Портрет Анны Ахматовой. 1922 Бумага, пастель, 45х35 (в свету) Париж, собрание Э. Мок-Бикер СУДЕЙКИН Сергей Юрьевич (1882-1946) Дама в треуголке. 1900-е Холст, масло. 70X70 (восьмигранник)...

Входимость: 1. Размер: 86кб.

Часть текста: ее неопубликованные стихотворения. Центральный государственный архив литературы и искусства СССР проделал большую работу по собиранию творческого наследия Ахматовой. Настоящий обзор ставит своей целью познакомить читателей с одной наиболее насыщенной творческими материалами частью архивного фонда Ахматовой - с ее записными книжками. Записные книжки часто имеют определенное назначение - служить арсеналом творческих приемов, тем, сюжетов, образов. Между записями на их страницах и произведениями живая связь. Они дают возможность исследователям проникнуть в святая святых - в творческую лабораторию автора, восстановить картину его работы от первоначального замысла и схематичных набросков образов действующих лиц до окончательного результата. Через записи в записных книжках подчас становится ощутимее и понятнее внутренний мир писателя, его воззрения, его авторские оценки. Литературоведению и широкому читателю, благодаря изданию собраний сочинений, известны записные книжки Чехова, Блока, Фадеева, и можно предположить, что в будущем записные книжки Ахматовой также будут опубликованы полностью и станут составной частью ее полного собрания сочинений. Записные книжки Ахматовой (ф. 13, оп. 1, дд. 96 - 118). Они разные, разные по...

Входимость: 1. Размер: 14кб.

Часть текста: 1913 года"3 имя создателя "Капричос" и "Мах" не неожиданно, отсылая ко всем этажам эстетической моды десятых годов от хлебниковского ноктюрна ("Усадьба ночью, чингисхань!") - "И, сумрак облака, будь Гойя!" - до "Сероглазочки" из репертуара Вертинского: Вы - вечерняя жуткая сказочка, Вы - цветок из картины Гойя4. Гойя - один из "маяков"5 Шарля Бодлера - На гнусном шабаше то люди или духи Варят исторгнутых из матери детей? Твой, Гойа, тот кошмар, - те с зеркалом старухи, Те сборы девочек нагих на бал чертей!.. - (Пер. Вяч. Иванова) Бодлера, который ценил "фантасмагорический мир" Гойи за "правдоподобность": "Его чудовища рождаются жизнеспособными, они гармоничны. Никто не посмел пойти дальше, чем он, по пути реально зримого абсурда. Все эти извивающиеся тела, звероподобные хари, дьявольские гримасы сродни человеку"6. Появление маски гойевского персонажа на ночном маскараде ахматовской поэмы предуказано гофманианой и вальпургианой "Клуба гашишистов"7 Теофиля Готье в главе "Тот, кто не был приглашен": "Вскоре гостиная вся наполнилась необыкновенными лицами, прототипами которых могли служить лишь офорты Калло и акватинты Гойи; мишура смешивалась здесь с живописными лохмотьями, человеческие образы со звериными"8. Можно гипотетически проследить и конкретную ахматовскую отсылку, возможно, основывающуюся на сравнении из другого рассказа Готье - "Мадемуазель Дафна де Монбриан": "... голову одного из трупов до сих пор венчала шляпа, а иссохшее лицо его с беззубым ртом и пустыми глазницами искажала гримаса, исполненная мрачного сарказма. Он был похож на тот ужасный офорт Гойи, под которым стоит подпись: Nada y nadie [Ничто и никто - исп.]"9. Как указывают комментаторы, автор имел в виду офорт № 69 из цикла "Бедствия войны" - "Nada. Ello dira"10, где мы видим разлагающееся тело, восстающее из могилы с...

Входимость: 1. Размер: 154кб.

Часть текста: или несчастливейшим детям своего века, приходится помнить всю свою жизнь, все годы наши резко окрашены для нас, и - увы! - забыть их нельзя. - они окрашены слишком неизгладимо, так что каждая цифра кажется написанной кровью; мы и не можем забыть этих цифр; они написаны на наших собственных лицах. А. Блок (Из предисловия к поэме "Возмездие", 1919 г.) В одном из наших первых разговоров о "Поэме без героя" Анна Андреевна меня спросила, какое место мне больше всего запомнилось. Я ей сказал, что у меня почему-то все время не идут из головы две строчки: Только зеркало зеркалу снится, Тишина тишину сторожит. Помню ее ответ: "Это, может быть, самое важное". Тогда я, по правде сказать, не очень понял - почему. И долго не мог понять, пока однажды не начал перечитывание поэмы не с первой страницы, как всегда, а именно с этих строк, с этого места второй ее части, "Решки". Когда я потом возвратился к началу, мне показалось, что я наткнулся на какой-то действительно самый важный подспудный пласт поэмы, и многое в ней стало мне с тех пор и яснее, и ближе. А что, если и сейчас попробовать вдуматься, вслушаться, вжиться в эту тишину, чтобы потом, может быть, отчетливее представить себе, что же ее нарушило, что в нее ворвалось или, вернее, что ею самой оказалось вызванным на свет божий и облеклось в фантасмагорию начала поэмы. Позволим себе и мы, вслед за Ахматовой, своего рода "запрещенный прием", чтобы проникнуть в поэму изнутри так называемых "привходящих обстоятельств". Вспомним ту высокую, холодную, почти ничем не обставленную комнату во внутреннем флигеле Фонтанного дома, "через площадку" от дворцового зеркального зала, тоже всегда пустого и как...

Входимость: 1. Размер: 31кб.

Часть текста: я пустила тебя только в одно лирическое отступление. А. Ахматова (Черновые записки к "Поэме без героя") В экспозиции музея Анны Ахматовой в Фонтанном Доме выставлен необычный экспонат - сонет Н. В. Недоброво, написанный от руки справа налево ("письмом зеркальным"), прочитать который можно лишь глядя на его отражение в старинном трюмо, но сделать это из-за неважного освещения и витиеватого "готического" почерка удается немногим. Впервые он был опубликован М. М. Кралиным в газете "Ленинградский рабочий" 30 июня 1979 года. Вот этот сонет, вернее его зеркальное отражение: Законодательным скучая вздором, Сквозь невниманье, ленью угнетен, Как ровное жужжанье веретен, Я слышал голоса за дряблым спором. Но жар души не весь был заметен, Три А я бережно чертил узором, Пока трех черт удачным уговором Вам в монограмму не был он сплетен. Созвучье черт созвучьям музыкальным Раскрыло дверь - и внешних звуков нет, Ваш голос слышен в музыке планет... И здесь при всех, назло глазам нахальным Что Леонардо, я письмом зеркальным Записываю спевшийся сонет. (16 февраля 1914) Лирическая ситуация довольно загадочна. Или лирический герой томится в некоем законодательном собрании (как известно, Н. В. Недоброво после окончания университета некоторое время служил в канцелярии Государственной Думы, что дало, кстати, повод "вычислить" его в одном из ряженых ("Поэмы без героя": Не обманут притворные стоны, Ты. железные пишешь законы, Хаммураби, ликурги, солоны У тебя поучиться должны...), или, что вероятнее, речь идет о законодателях литературного толка на заседании, к примеру, "Общества ревнителей художественного слова", одним из руководителей которого был Н. В. Недоброво. Так или иначе обстановка убаюкивающего "дряблого спора", атмосфера скуки и лени, благодаря удачному сплетению трех А и трех черт в монограмму Анны Андреевны Ахматовой (не ту ли, знаменитую, которая мелькает...

Поиск по творчеству и критикеCлово "PAR"

Поиск по творчеству и критике
Cлово "PAR"